— Это в прошлом.
— Но у людей уже успело сложиться представление о нем.
— Поэтому мы и приглашаем вас посмотреть своими глазами. И сделать самостоятельный вывод…
Долгий разговор продолжился.
Трудно.
Но стойкость, с которой Любовь Петровна выдерживала этот поток скепсиса, дал свой эффект. И присутствовавшие на встречи местной католической диаспоры, решились съездить.
Совсем юных медсестер отпускать не стали. А то мало ли? Никто ведь не знает, чему там их научат. Но вот монашек лет тридцати, со сформировавшимся взрослым мышлением и крепкой католической верой — да. Решили направить. Потому что очень уж соблазнительным выглядел шанс получить сразу столько преподавателей основ медицины. И прощупать шансы для дальнейшего сотрудничества. В конце концов Рим прямо не запрещал подобные вещи. Он просто рассказывал «сказки». Которые, впрочем, не сильно бились с тем, что говорила и предлагала эта женщина…
Часа через три наступил перерыв.
Общая молитва, на которую пришла и Любовь Петровна, дабы продемонстрировать стремление к сотрудничеству. Скудная, лаконичная трапеза без всяких излишеств, которой она опять-таки не побрезговала. И новая поездка. К новому собранию еще одной общины, где ей пришлось выступать.
Дирижабль же ее тем же вечером вылетел в Москву, заполненный католическими монашками средних лет. Полных скепсиса и тревоги. И настроенных едва ли не на жертвенную роль свою. Дескать, их там растерзают страшные коммунисты…
— Кошмар! Это просто кошмар! Как вы тут живете? — тихо спросила вечером Любовь Петровна у президента.
— Трудно, как видите, — не менее устало произнес он. В том числе и потому, что за тоже самое время, фоном, провел ничуть не меньше встреч и совещаний, нередко более напряженного характера. Обещать так, чтобы в это поверили — сложно. Особенно если враг уже год или даже больше рассказывает, будто бы ты его собираешься обмануть. И страшилки всякие нагнетает…
Часть 2. Глава 7
— Вы Михаил Васильевич уже становитесь притчей во языцех, — заметил Ататюрк, присаживаясь на стул у небольшого чайного столика. — Такие неожиданные и интересные встречи на природе.
— Погода то какая дивная. И тут из-за бриза не жарко.
— Конечно. Очень благостно. А позвольте полюбопытствовать, отчего же пикник, как у Софии? — произнес он с акцентом, но выбирая занятные порой обороты.
Сразу как Союз стал стремительно набирать силу он и занялся этим вопросом, пригласив для наставничества белогвардейца из числа тех, что решили остаться в Турции. И выучил также, как перед этим освоил французский и немецкий.
— А вы о ней уже слышали?
— Конечно. Эта ваша тайная встреча с Петеном уже на следующий день обсуждалась всей Европой. Теперь вы предлагаете чая попить уже меня. И обстановка… — махнул он рукой. — Горы. Море. Очень необычно. Зачем?