Ползем, карабкаемся наверх. Внизу на удивление тихо. Может, рой уже перекочевал в другое место? Но расслабляться не стоит. Прем без передышки до крыши. Вот она, родимая! Дальше. Двери гостеприимно распахнулись, плюхнулись в кабинку. Она дернулась и пошла в низ. Вот теперь можно дышать не торопясь.
Я уже зарядил четыре магазина для пистолета и рассовал их по карманам, а Косой всё никак не мог решить, что брать, а чего не брать. Его душила жаба. Большая, зеленая, вся в пупырышках и слизи. Я видел воочию, как она пыхтела, но третий рюкзак бросить не могла, а в два не помещалось. Я, конечно, понимал, что таким стрелкам, как мы, патронов, сколько ни возьми, мало будет, а про ребят наших и говорить не стоит. Они помповое ружье-то первый раз в руках держали и попали просто с перепугу.
– Знаешь что, Федя, не морочь мне голову, – сказал я, когда ждать надоело. – Тебе главное что? Побольше народа вооружить, чтоб каждый за себя постоять мог. А учитывая, как мы стрелять умеем, патронов не напасешься. На каждый ствол бери по две обоймы, и хватит. Твоих двадцать рыл?
– Двадцать пять, – поправил Федор.
– У Джокера сотня будет. Всю сотню он вряд ли возьмет. Тоже считать умеет. Значит, половину возьмет, чтоб наверняка тебя задавить. Вот и считай, если каждый твой хоть по одному бойцу Джокера завалит, остальные сами разбегутся.
– Согласен, поэтому брать надо всё.
– Вот ты упрямый, – закипел я, как чайник, только что пар из одного места не шел.
– Не кипятись, половину патронов возьмем, но стволы все.
– Нах! Берем четыре автомата, шесть пистолетов, два ружья. И патронов тридцать кило.
– Ага, – наконец-то согласился Федя и отсыпал полрюкзака. Бумажные коробки порвались, и теперь автоматные, ружейные и пистолетные патроны представляли собой замысловатый салат, которым мы собирались потчевать людей Джокера.
– Слушай, я все хочу тебя спросить, чего ты своих хлопцев не прихватил, всё бы унесли?
– Сомневаюсь я, – нехотя ответил Федор, – сдается мне, что крыса среди нас есть. Докладывает кто-то Джокеру.
Я присвистнул.
– На твоем месте я в таком случае вообще поостерегся бы их вооружать. Дашь ему ствол, а он тебе в спину стрельнет.
– Вот и я о том же думаю, – вздохнул Косой, – а ты заладил: жаба душит, жаба душит…
– Когда это я такое говорил?
– Не говорил, так думал. Зеленую такую, с пупырышками представлял.
На меня внезапно напал кашель. Мать моя, женщина! Он что же, мысли мои прочитал?
– Ну да.