Берта с укором зыркнула на него, но Джабир продолжал:
— Должен признать, у ахъятов очень сильна защитная оболочка духа. Боюсь, не сумею я проникнуть в его мысли. Поэтому придется воздействовать… другими методами.
У Берты на губах появилась зловещая усмешка.
— Это не беда.
Странный звук прервал их беседу: не то голос животного, не то стон безумца.
Джабир обернулся на пустыню одновременно с Бертой, и увидел два черных силуэта выбирающихся из песка ахъятов. Они странно, неловко двигались и монотонно постанывали от каждого движения.
Встревоженный полудемон вскочил на ноги, сжимая молот в руках. Берта, широко распахнув глаза, уставилась на ахъятов.
А потом один из них обернулся.
Пустыня почти не тронула его одежд, но сожгла почти всю мякоть с лица и шеи. Из глазниц смотрела пустота. На правой скуле виднелся потемневший кусок плоти, нос полностью сгорел, а проглядывающие кости были не белого, а красного цвета, отчего весь череп походил на зияющую рану. Но при этом мертвец все равно двигался, ощупывая дорогу костяными пальцами.
Он склонил голову, будто вглядываясь в Берту своими отсутствующими глазами, и с неожиданной быстротой пополз по направлению к скале.
С губ Джабира сорвалось что-то на шадрском, Берта отшатнулась от края.
— Джабир… — проговорила она, не в силах отвести взгляда от устремившейся к ним фигуры на песке. — Джабир, это же мои мертвецы… Что с ними не так?! Я ведь ими уже не управляю!..
Глава 2. Ничто не останется прежним. Часть 4
Рик рассчитывал, что отдых придаст ему сил, но вышло все наоборот. Подремав около часа возле озера в обнимку с посохом, он очнулся до смерти голодным и разбитым: в последний раз по-человечески ему удалось поесть только утром предыдущего дня, а пустой желудок — это слабые руки и колени. Тихо выругавшись, он попытался подняться и, неловко шевельнув плечом, едва не вскрикнул от неожиданной острой боли. Рик осторожно, стиснув зубы, стянул кафтан с плеча и оттянул широкую горловину рубахи, чтобы взглянуть на себя.
За время отдыха темные корневища раны стали значительно больше. Несколько самых длинных даже спустились ему на грудь и раздулись, став толщиной с палец. Сама рана тоже выглядела отвратительно: кожа вокруг нее покраснела и опухла, а из нее самой сочилась какая-то прозрачная дурно пахнущая жидкость.
«Рик, нужно прижечь рану. С помощью посоха ты же можешь использовать огненный аспект!» — предложила Рут, стараясь не выдать испуга. Но по голосу все равно чувствовалось, что она боится и сама не уверена в том, что это хорошая идея.
— Это не гной, — ответил ей Рик. — Похоже, все-таки какая-то отрава. И если так, сама знаешь — прижиганием тут не поможешь…
«Но ты же не можешь все оставить, как есть?..» — проговорила девушка.
— Нет конечно! Сейчас руку себе отрублю, часть грудины выпилю, и мирно сдохну тут от потери крови, — ядовито возразил Рик. — Рут, ну разумеется, я оставлю все, как есть! Но времени у меня, судя по всему, действительно осталось немного. Поэтому нужно разделаться с Элгором как можно быстрее и выбраться отсюда! К нашим, к Берте…
При упоминании о них отвратительное, саднящее чувство шевельнулось у Рика под ребрами. Только бы с ними все было хорошо… Но он тут же запретил себе погружаться в эти мысли.