— Пойдем, голубушка, пойдем. Есть еще время подумать, опомниться. Думаю, нет и трех месяцев? Так ли?
Катюша с изумлением вскинула на женщину темные глаза, со злостью сказала:
— Откуда вы знаете? Три месяца. Ровно три.
— Ну вот и славно. Время потерпит. Несколько дней еще можно.
— Отведите меня к врачу, пожалуйста. Я вас очень прошу.
Женщина не выпускала из своих рук легкий чемоданчик девушки, настойчиво приговаривала:
— Если так хочешь, пойдешь к врачу. Сама отведу, у меня есть знакомая, в городской больнице работает, хорошая женщина, рядом живет. Завтра заявимся к ней, все расскажем, а нынче пойдешь ко мне, переночуешь, чаю попьешь, выспишься, успокоишься.
— Куда вы меня ведете? — спросила Катя, шагая за женщиной по освещенной улице, обсаженной высокими тополями.
— Да в мой же дом, говорю тебе. Вон там за серым забором кирпичные стены. А рядом, в старинном доме с колоннами, как раз та самая докторша живет, про которую давеча сказывала, соседи мы с ней, двадцать лет как одна семья…
Катя покорно пошла.
В сумерках они пришли в квартиру Варвары Прокофьевны (так звали женщину в синем халате). Хозяйка торопливо накинула на седую голову чистый цветастый платок, метнулась от зеркальца к порогу, сказала своей гостье:
— Ты посиди тут, послушай радио, что ли, а я сбегаю к Марусе Ковалевой, к докторше. Она на дому с такими, как у тебя, делами не принимает, говорит, пускай, мол, в больницу приходят, так я насчет завтрашнего утра и договорюсь. Чтобы без талончика тебя приняла и без очереди.
Присев на старом диванчике, Катя молча кивала головой, соглашалась на все. Она почувствовала себя какой-то беспомощной и бессильной, чего раньше с ней никогда не было.
— Как зовут-то тебя? — спросила женщина, толкая дверь плечом, собираясь уходить.
— Катериной Блинковой. Катей.
— А меня Прокофьевной. Варвара Прокофьевна, значит. Ну, не скучай, я в один миг.
Время шло медленно. В чужой комнате, где-то в темном углу, размеренно постукивали часы. За окном подвывала собака, легкий ветерок тихо раскачивал открытую форточку.
Катя прилегла на диван и незаметно уснула.
Ночью Катя проснулась, беспокойно ворочалась на скрипучем диванчике и до самого утра не могла уснуть. Все думала, как теперь быть, как лучше сделать? Перебрала в голове все возможные варианты, готова была вскочить и бежать на вокзал, вернуться в поселок газовиков к девчатам, в свою бригаду.
«Что я, в самом деле, убиваюсь? Расскажу подружкам всю правду, и делу конец. И ребеночка сообща воспитаем, чего тут такого? Дело житейское, человеческое».
ebooksa