Солнечная ночь

— Как?

— Вот я уже забыла тебя. Забыла даже, как звать.

— Меня зовут Темур!

— Простите, я вас не помню. Как ваша фамилия?

— Барамидзе, Темур Барамидзе, ваш коллега, студент четвертого курса экономического факультета.

— Нет, не помню... Вы посещаете лекции?

— А как же! Я сижу за вами, на второй парте... вы Гулико Цибадзе. Вы живете на Лоткинской горе...

— Нет, вы обознались... Извините, я спешу. Прощайте!

— Прощайте... Прощай, Гулико!

Звякнул колокольчик председателя.

— Товарищ Барамидзе, будьте любезны, обратите на нас внимание. Кажется, на комсомольском собрании факультета разбирается ваш вопрос, а не мой!

Собрание проходило в девяносто четвертой аудитории. На собрании, кроме нескольких десятков студентов, присутствовали секретарь партбюро факультета Давид и лектор права Георгий. На повестке дня стоял один вопрос: «О недопустимых действиях студента Барамидзе, выразившихся в учинении в состоянии опьянения дебоша, нанесения физического оскорбления соседской двери и словесного оскорбления соседу — ответственному работнику, которого студент Барамидзе обозвал «попрошайкой», хотя тот никогда не был замечен в попрошайничестве».

Я как обвиняемый сидел за отдельным столом у стены. Погруженный в раздумье, я не слушал, о чем говорилось в обвинительном заключении, которое читал секретарь комсомольского комитета Ушанги Кочакидзе. Это и послужило поводом для замечания председателя.

— Товарищи! — продолжал секретарь. — Указанный случай свидетельствует о том, что политико-воспитательная работа на факультете хромает! Не хромает, а прямо-таки провалена! На следующем собрании мы обсудим этот вопрос... Хватит, товарищи! Мы не хотим краснеть из-за других! Кто лекции пропускает? Барамидзе и Чичинадзе! У кого переэкзаменовка? У Барамидзе и Чичинадзе! У кого задолженность по членским взносам? У Барамидзе и Чичинадзе!

— Дорогой Ушанги! — встал Гурам. — Насколько мне известно, сегодня разбирается не мой вопрос!

— Настанет и ваш черед, товарищ Чичинадзе! — пригрозил Ушанги.

— Вот тогда и поговорим обо мне, мой золотой!

— Товарищ Чичинадзе, не учите меня! Я сам знаю, когда и что говорить! — крикнул Ушанги и посмотрел па председателя.

Тот зазвенел колокольчиком, Гурам сел.

— Товарищ Барамидзе, объясните собственно причину вашего хулиганства! — обратился ко мне Ушанги.