Он обрушил на соперника целый ряд ударов, заставив того отчаянно защищаться, а затем отступил на шаг, давая солдату возможность отдышаться. В начале схватки легионер держался самоуверенно, но сейчас по его лицу струился пот, брызгами разлетавшийся во все стороны при каждом совершенном им выпаде.
Брут всмотрелся в физиономию противника, словно оценивая черты его лица.
– Нет, это просто воплощенное уродство! Такое впечатление, будто все сидит не на своих местах, – заключил он.
Солдат рыкнул и обрушил на Марка сильнейший удар, которым мог расколоть ему череп. Меч ушел в пустоту, легионер последовал за ним, и Брут слегка обозначил удар по основанию шеи, по силе достаточный для того, чтобы соперник растянулся на земле.
Тяжело дыша, тот поднялся на ноги и обратился к Бруту:
– Как насчет завтрашнего вечера? Уродлив я или нет, но побить тебя мне все же удастся, если мы сойдемся еще раз.
Пожав плечами, Марк указал на очередь из ожидающих солдат:
– Перед тобой уже есть желающие, но я постараюсь договориться с Каберой, чтобы он поставил тебя завтрашним вечером, если хочешь. Знаешь, ты несколько скованно двигаешься.
Солдат посмотрел на свои руки и кивнул.
– Поработай над запястьями, – продолжал Брут серьезно. – Если они станут достаточно крепкими, в бою ты будешь себя чувствовать увереннее.
Легионер направился к толпе, задумавшись и медленно помахивая перед собой мечом.
Кабера пригласил следующего, подтолкнув вперед, словно любимого ребенка.
– Он утверждает, что хорош. Несколько лет назад был лучшим в своей центурии. Квартирмейстер спрашивает, не желаешь ли ты снова повысить ставки. Думаю, он заволновался.
Кабера ухмыльнулся Бруту, очень довольный тем, что после первого скучного дня в обозах сумел попасть в ряды Перворожденного.
Брут осмотрел очередного претендента с головы до пят, отметил про себя мощные плечи и узкую талию. Легионер проигнорировал оценивающий взгляд – он потягивался, разогревая мускулы.
– Как тебя зовут? – спросил у него Брут.
– Центурион Домиций, – ответил воин.
Было в нем что-то, заставившее Брута подозрительно сощурить глаза.
– Ты был лучшим в центурии? Сколько лет назад?
– Три года. В последний раз стал лучшим в легионе, – ответил Домиций, продолжая разминаться и не глядя на молодого соперника.