Иди со мной

22
18
20
22
24
26
28
30
Лукаш Орбитовский Иди со мной 2022 ru pl Владимир Борисович Марченко OOoFBTools-2.55 (ExportToFB21) 26.03.2023 B3D16706-4189-4F2D-81F3-994FD0BE11F8 1.0 2022

ЛУКАШ ОРБИТОВСКИЙ

ИДИ СО МНОЙ

Łukasz Orbitowski – Chodź ze mną

Wydawnictwo Świat książki Warszawa, 2022

Перевод: Марченко Владимир Борисович

Должна иметься правда, должна быть стена.

Вирджиния Вульф

Клавдии

НОЧЬ ПЕРВАЯ 1958 ГОДА

первый вторник октября 2017 года

О письменном столике из Икеи

- С твоим отцом, дорогой, я познакомилась на танцах в Гдыне, - говорит мама. – И я сразу же знала, что будут неприятности.

Целых сорок три года не проронила о нем ни слова, и вот теперь говорит.

И происходит это в то время, как я собираю письменный стол из Икеи.

Зачем ей этот письменный стол, я и вправду понятия не имею. Помимо него, она заказала еще кучу папок-разделителей, корзину, сканер, принтер, маркеры всех цветов этого несчастного мира и уничтожитель для документов. Курьер свалил ящики под воротами и чмыхнул. Знает, бедняга, с чем мог встретиться.

Пару лет назад мама и сама бы затарабанила все это дерьмо на первый этаж, вот только ей отказало бедро, так что теперь она изображает из себя идиотку, считая, будто бы это переходное ослабление, так что со столом она справилась бы в любой иной день, только не в этот.

Я люблю ее больше всех на свете. Люблю, без всяких лишних слов.

Если говорить обо мне, я бы сунул курьеру полсотни, и мы затащили бы все в один миг по этим неуместно старым ступеням.

Только мама, тоже не самая юная, не разрешает, чтобы чужие переступали порог. В детстве мне не разрешалось приводить приятелей домой, и мне приходилось постоянно комбинировать, а где бы девицу позажимать. Почтальон обходит маму, словно бы та проглотила бомбу; наиболее храбрые курьеры добираются до средины двора, а один свидетель Иеговы, который даже поднялся на этаж, упал с лестницы, выбил себе зубы, а в полицейском управлении, шепелявя, умолял, чтобы обвинения не предъявляли, и, по-моему, угрожал самоубийством: он предпочитал предстать перед своим страшным Богом, чем увидеть Хелену Барскую на судебном заседании.

Я же люблю ее больше жизни, как уже говорил. Всякая истинная любовь трудна. Моя жена могла бы об этом кое-чего рассказать.