— Яшули выдержал первое испытание. Видали — инструментом работает как бог.
— Скажи лучше, яшули начал поучать, — недовольно возразил Берды. — Если сначала доски выбирать, потом пилить да согнутые гвозди выпрямлять — ничего не заработаешь.
— И все же, что ни говори, он мастер, — задумчиво глядя вслед Тагану-аге, сказал Джума. — А где, по-вашему, он будет жить?
— Не с арматурщиками же. В своей бригаде будет жить, — безразличным тоном произнес Рустам. — Вот придете домой, в комнатушке и так тесно, а тут он еще лежит. Постелил кошму на пол, откинулся на подушки. И нам скажет: а ну, выкидывайте свои кровати, разве деды-прадеды на кроватях спали?
— Еще и в домино играть запретит, — пропищал Базар.
— Нравится, не нравится — придется помалкивать, — подлил масла в огонь Берды. — Так и знайте, конец пришел нашей свободе.
Джума хотя и не вмешивался в разговор, был согласен со всеми.
Но все повернулось иначе. Ни яшули, ни кошмы в комнате не оказалось. Зато Джуме передали, что Таган-ага зовет его пить чай.
Джума пришел к нему последним. Яшули еще раз доказал, что многое повидал в жизни. Когда прораб сказал, что можно поставить еще одну кровать у ребят в комнате, он не согласился. Не хочу стеснять молодежь, ответил он прорабу, сам найду себе место. Он освободил в вагончике угол, который предназначался для склада, и устроился там. Прибрался, сделал брезентовую перегородку, вот тебе и отдельная комната. Ну и бригадир! — удивился Джума. И позже, когда ребята возвращались к себе, Джума все еще думал о Таган-аге. Так-то вот. А мы кипятились. Есть, есть, чему у него поучиться. И на другой день он еще раз убедился в этом.
Как обычно, до полудня опалубку с застывшего раствора не снимали, а во второй половине дня предстояло снова ставить опалубку и заливать бетон. Тогда-то бригадир и подсказал им не ломать старую опалубку, а осторожно, вынув гвозди, разбирать. Новую опалубку они сколотили из тех же досок, и тут опять встала бетономешалка.
— Ребята, — умоляюще сказал прораб, — мешайте вручную, буду закрывать наряды — учту, — и бригада, уже привыкшая к такому обороту, пошла было за лопатами, как вдруг Таган-ага удивленно спросил:
— Давид, как же так? Это при царе горохе бетон мешали вручную, прошли те времена…
Тут же, почувствовав поддержку, заныл сиплый Берды:
— Да у нас так каждый день, Таган-ага. Ни в жизнь не поверю, что на такой огромной стройке нет исправной бетономешалки. Стыд и позор.
— Не спеши, Берды-джан, идите, ребята, отдохните, попробуем ее починить.
Берды подошел к Джуме, который, прикрыв лицо кепкой, лег возле ручейка, и принялся жаловаться:
— Вот, валяемся без дела. Рано или поздно придется бежать отсюда без оглядки. На кой черт здесь сидеть, если заработаем с гулькин нос.
Но вместо того, чтобы посочувствовать ему, Джума засмеялся.
— Знаешь, ты, по-моему, даже во сне деньги видишь.
Сиплый Берды, который расположился было рядом с Джумой, вскочил: