Тридцать первое октября.
Прошло три года и один месяц с тех пор, как я впервые приехал в поселок Старые Вязы. Это был последний день моего пребывания в этих краях. Причиной тому стало место работы. Я получил предложение от частной клиники, которая находилась в моем родном городе. Высокая заработная плата и близкое расстояние до моей дочери – стали основными причинами моего согласия. Мои коллеги устроили мне за день до этого пышные проводы. Я наслушался вдоволь хвалебных речей и сам не скупился на теплые слова, обещая, что никого никогда не забуду. Затем состоялся банкет и вручение подарка.
На моем прощальном вечере не присутствовал Александр Викторович Безбородов, хотя его пытались пригласить, в том числе и я. Мне на телефонный звонок он не ответил, но тем, кому посчастливилось до него дозвониться, он сообщил, что не готов тратить свое личное время ради посиделок, устроенных в мою честь. Эти слова не могли оставить меня равнодушным, хотя я и понимал причины его обиды в мой адрес. И все же мне хотелось попрощаться с ним перед отъездом. Попытку исполнить данное желание я как раз оставил на тридцать первое октября.
В последнюю ночь в ставшей уже родной мне квартире мне приснился очередной сон, в котором была Каринэ Еприкян. В этот раз она тоже вошла без стука, только теперь на ней было белоснежное платье. На губах играл полумесяц улыбки, а в глазах чувствовалось тепло. Она погладила меня по голове, после чего прошла мимо стены, на которой весели портреты, – ее и Пахомова, – лаская их подушечками пальцев. Затем, сев на стул, которого в реальности опять же там не могло быть, она опустила ладони на колени и принялась глядеть на меня с лаской.
– Здравствуйте, – поздоровался я с ней во сне. – Я сегодня уезжаю.
– Знаю, – кивнула она, впервые заговорив. – Только не забудь о ней.
– О ком? – спросил я.
Каринэ Еприкян лишь шире улыбнулась и растворилась в тенях, что ютились в углах комнаты.
Проснулся я уже с наступившим рассветом. Погода обещала быть солнечной и, по прогнозам синоптиков, аномально теплой для этих широт в осеннюю пору. Деревья были желтыми и красными. Небо синее. Настроение приподнятое.
Проведя все утренние ритуалы, я принялся собирать вещи в свои неизменные сумки. Когда я почти закончил со сборами, в мою дверь постучали. Гостей я не ждал, но надеялся, что открыв дверь, я увижу за ней Безбородова.
Вместо моего пожилого коллеги, я увидел перед собой женщину лет двадцати пяти, – плюс минус, – невысокого роста, с длинными черными волосами и южными чертами лица. Мне показалось, что я ее знаю и даже видел совсем недавно, облаченную в белое платье.
– Здравствуйте! – с детской экспрессией произнесла она. – Надеюсь, я вас не сильно побеспокоило столь ранним визитом.
– Отнюдь, я уже давно на ногах. Вам кого?
– Мое имя Мариам. – Она протянула мне руку для пожатия, второй придерживая лямку рюкзака на своем плече. – Мариам Еприкян.
– А, вы – родственница бывшей хозяйки квартиры, – догадался я, пожимая ее ладонь. Теплую узкую, загорелую.
– Совершенно верно. Рада, что вы слышали о моей бабушке и мне не придется долго объяснять, кто я такая и каким образом оказалась на вашем пороге. Хотя, почему я здесь, думаю, все же стоит упомянуть. – Говорила она быстро, но вполне четко, артикулируя каждое слово. В ней чувствовалась энергия и открытость, присущая всем экстравертам. – У вас случайно не осталось каких-либо ее вещей? Хотелось бы иметь что-то на память о бабушке.
– Собственно есть…
– Вы думаете, что я странная? Видишь ли, не появлялась целых пять лет после ее смерти, а тут, дай, решила напроситься в гости и прибрать что-то к рукам.
– Нет, я и не думал…
– Я просто жила далеко и была связана узами. Их еще называют брачными.