Отряхнув снег после «крушения», я догнал Игоря:
— Ты понял, о чем я тебе крикнул в теплушке?
— О какой-то накидной гайке.
— Ну да! Ты понимаешь, мы с Павлом придумали, как сделать приспособление!
— Стоп! — Сделав энергичный разворот, между нами вклинилась Тоня. — Довольно вам летать метеорами. Нам тоже интересно узнать насчет гайки. — Она показала в сторону скамейки под елками.
Я рассказывал и чувствовал, что Тоня радуется за меня.
— Ну вот, теперь затяни мне ремешок на ноге, — сказала она, — и… не скрывай больше от меня ничего!
Дома меня встретила плачущая Зина. Она ходила по комнате, собирая в узелок вещи Павла.
— Свезли в больницу. Прямо из цеха на операцию…
Операция? Вынимать пулю, застрявшую где-то у самого сердца?
Не раздеваясь, я сел на кровать.
— На вот, отнеси! У меня сил нет. — Зина протянула мне узел. — Тут белье чистое…
Не помню, как я очутился у дверей больницы. На мой стук вышла женщина в белом халате. Она взяла у меня узел, вынесла пальто, одежду и сказала, что больной Павел Рубцов в операционной у доктора Кочкина и что делать мне здесь больше нечего.
Она закрыла дверь. Откуда-то из глубины здания донесся крик. Мне показалось, что это был голос Павла. Я рванул за ручку двери — дверь была закрыта; прыгнул с крыльца, намереваясь найти другой вход, но не мог найти. Тоскливо светились окна больницы, и я стоял один среди пустынного двора. Так было и восемь лет назад, когда умерла мама… Но тогда рядом со мною находились Павел, Зина. Ласково обняв, они повели меня домой.
«Нет, я не могу уйти, пока не узнаю, что с ним. Вот бы доктора увидеть, спросить его, он хороший. Отец Тони в операционной… Да, но кто меня пустит в это угрюмое серое здание?» Поглубже запахнув полушубок, я сел на ступеньку крыльца.
Издали медленно наплывали звуки колокола с пожарной каланчи — семь, восемь, девять… В темноте за больничным забором лаяла собака. Стало клонить ко сну.
Вдруг я услышал рядом жалобное мяуканье. Котенок? Осторожно цепляясь коготками за шубу, он вскарабкался ко мне на колени и ткнулся мордочкой в рукав. Я сунул теплый комочек за пазуху, прижал его. Нам обоим стало теплее…
— Эй, проснись, замерзнешь! — раздался над ухом чей-то громкий голос.
Я открыл глаза. На крыльце стоял доктор Кочкин и тряс меня за плечо.
— Это ты, Алеша?
ebooksa