— «Уголовное дело по обвинению Макаровой Алевтины Петровны в преступлении, предусмотренном статьей 107 УК РСФСР». Так и записано. Может, пойти к прокурору поговорить? Ушибленный она в жизни человек… — Наташа опять помолчала и добавила: — На той неделе ваши переходят работать в ночную, так что днем жди гостей.
…Сквозь громадное умытое окно в палату смотрел солнечный день. На столе стояли цветы. Кто их принес и где можно было достать в середине февраля живые цветы? Они стояли в стакане, и пожилая няня каждый день меняла воду.
Юлька осторожно опустила голову на подушку и тихо засмеялась.
— Ты чего, худо тебе? — тревожно наклонилась над ней няня.
Юлька отрицательно покачала головой.
— Нет. Мне очень хорошо. Замечательно! А один злой человек сказал, что я никому на свете не нужна. И я было поверила ему…
Она не договорила и подумала вдруг: «А если бы Чекмарев сейчас сказал мне эти страшные слова, а? Я бы не поверила ему… Разве только эти цветы сделали его слова нестрашными? Мол, вот приносят — значит, я нужна тем, кто приносит их. Или компот… абрикосовый с косточками?.. Или то, что ребята ко мне сюда приходят?.. Нет. Ой, нет! И сказать так он мог лишь оттого, что сам слабый и жалкий очень».
Няня ждала, что Юлька скажет что-то еще, склонялась к ней с тревогой, но Юлька молчала.
«Живут люди. Строят дом. Сегодня дом, завтра дом, послезавтра — опять дом. И все? И точка? Но это же не так…»
И Юльке казалось, что сейчас она найдет слово, очень важное слово. Перед ней вставали в каком-то смешении то лицо Андрея там, в депо, когда он что-то придумывал к приспособлению, то Жорка, то замаячило перед нею, расплываясь, полное ожидания, неуловимой тревоги и счастья лицо Лизы и залитые слезами ее глаза.
«Нет, — усмехнувшись, покачала головой на подушке Юлька. — Так не живут. Живут, когда не просто строят, а создают, создают все, к чему прикасаются. Дом. Паровоз. Хасановку… Человека — его создают тоже…»
В воскресенье пришли вдвоем Андрей и Жорка. Волнение охватило Юльку, как только она услышала в коридоре их шаги. А что это именно их шаги, она не могла ошибиться.
Стараясь не греметь сапогами, Андрей двинулся к Юльке, сел, одной рукой взял Юлькину руку, другой дотронулся до ее лица.
— Одни глаза остались… — сказал он.
Больше всего Юлька боялась заплакать.
— Я здорово подвела вас, — сказала она, неловко усмехаясь.
— Ты об этом не думай, Юля, — ответил Андрей. — Мы тебя ждем… Пусть он подтвердит, — Андрей кивнул головой на Жорку.
— Точно, — сказал Жорка. — Подпись А. Малахова заверяю…
Когда они ушли, Юлька все-таки заплакала.
Были у нее Сеня Лебедев, Бондаренко с Горпиной. Лиза забежала мимоходом, передала записку. Приходили люди, которых Юлька знала только понаслышке.
ebooksa