Благо, что по пути они не встретили свибов. Электробусы были пусты. На них, в целом, никто не ездил. Иногда заходили голограммы студентов, это компании решили сделать несколько фоток с пивом в общественном транспорте — такая дань олдскулу.
Сабира и Пулат смотрели на Москву через окошко и увидели Красную площадь: единственное, что жило и будет жить в Москве веками. Кирпичные башенки возвышались над городом, хоть и были ниже самого маленького небоскрёба. Возвышались над самим небом, как и памятник, который стоял у входа на площадь. Сабира не знала, кто этот мужчина, но отметила: если он достаточно силён, чтобы усидеть на вставшем на дыбы коне, то достоин уважения.
Ребята вышли на нужной остановке. Электробус привез их к оцеплённому небольшому куполу размером с этаж или два. Здание было протёртым, а невысокий подиум, на котором оно располагалось, просел. Но всё же узнавалось некогда приятное местечко, возможно, в далёкую старину.
Оградительные ленты в центре Москвы были исключительно голографические. Надобности ставить высокие заборы просто не было, потому что бездомные не ошивались в районах с небоскрёбами. Одно время здесь слишком часто шныряли служители закона. На каждого бродягу вешали специальные бирки, заставляли работать и подниматься по социальной лестнице. Но большинство нищих на то и были нищими, что не хотели ничем заниматься. Многие разбежались по окраинам Москвы. Кто-то вообще перебрался в Тверь, другие — в Тулу. Хотя в последней дела для бездомных также шли довольно плохо. Город стремительно развивался, стараясь встать в один ряд хотя бы с Калининградом. В Туле даже море построили. Надо чем-то удивлять туристов.
Сабира и Пулат прошмыгнули внутрь Даниловского рынка. Помещение было заставлено разбитыми продуктовыми лавками и столиками. Сохранились вывески, которые рассказывали, что здесь торговали булочками, здесь — воками, а тут — лучшим пивом на вынос. Продуктов уже нигде не было, так что запах ощущался лишь от гниения досок. Но всё же Сабира попыталась услышать аромат еды, который, наверное, когда-то заполнял это место. Девушка не могла знать, но представляла себе тот же щекочущий запах, какой был у самсы Лоика. Слюнки предательски рвались наружу.
Тусклый голубоватый свет тянулся из пиццерии. И чем ближе ребята подходили к помещению, тем отчетливее слышали стучащие по клавиатуре пальцы, перешептывания и клики. Всегда спокойный Пулат задёргался. Сабира заметила, как трясутся его колени и пальцы. Она подумала, что, наверное, очень волнительно встретить отца, которого не только не видел двадцать лет, но и попросту не помнишь. Даже имени или запаха. Лишь знаешь, что он, вероятно, у тебя есть.
Никого в помещении не оказалось. Звуки были записью, а на стене светилась голографическая рожица, которая ехидно посмеивалась. Ребята перешагнули через порог — неожиданно включилась аудиозапись.
«Я знал, что ты придёшь, — прозвучал металлический голос, смутно знакомый Сабире. — Хочешь поймать меня, но ты на это не способен. Деньги не помогут, ведь они нужны тем, кто существует. А я, как ты сам понимаешь, не существую. Благодаря тебе.
Знаешь, о чём я думал все эти двадцать лет скитаний? Мы сильно погрузились в то, как работает ДТЧ. Но кто её создал? Под силу ли это было обычному человеку? Чем крепче моя связь с этой игрой, тем больше мне кажется, что Бог есть. Он ушёл, потому что разочаровался в нас или почувствовал себя ненужным. Но напоследок всё же оставил нам нечто, которое способно удивить современного человека, раз уж больше людей не впечатляет загадочность природы. Наступит день, когда мы поплатимся за то, что использовали ДТЧ. Настанет день, и игра сотрёт не только все имена.
Тебе кажется странным, что я говорю о таких вещах? Наверное, меня должно охватывать чувство мести. Это мелочно. Это мне уже неинтересно. Возмездие настанет и так, даже если я не приложу к этому своей руки. Мы поплатимся за то, что использовали игру. А ты поплатишься ещё и за своё предательство. Кстати, Омар, ты тоже поплатишься, но за свою трусость».
Голос замолк. Сабира взглянула на Пулата, его почти бил озноб. Девушка взяла друга за руку и тактично спросила:
— Ты как?
— Ничего… — ответил тот. — Наверняка, мой отец.
— Мы оказались так близко, — подтвердила Сабира, ей было жаль товарища. — Но я уверена, когда мы найдём ДТЧ, то всё наладится и с твоим отцом.
— Да… — Пулат глубоко вдохнул и выдохнул. — Меня смущает последняя фраза: «ты
— Думаешь, он ждал кого-то другого?
— Не знаю. Мой отец для меня самая большая загадка.
— Так что мы делаем дальше? — спросила Сабира.
— Давай осмотримся, — ответил Пулат.
Но помещение выглядело пустовато даже при первом взгляде: импровизированная постель из мешков и лоскутных одеял, собранный из мусора хендмэйд процессор, пустые продуктовые тюбики. Сабире казалось, что тут нечего ловить, но Пулат всё равно принялся трогать следы, оставленные отцом. Девушке не хотелось тормошить друга. Она оставила его наедине со своими чувствами. Вместо этого она решила пройтись по рынку.
ebooksa