Насилие

— Мистер Пэртон, я уже полгода работаю в закусочной, но почти ничего не знаю о вашей жизни вне этих стен и тех спортивных достижениях, о которых знают многие жители Нью-Йорка…

— Ладно, пока никого нет, спрашивай.

— Меня интересуют ваши родные. Вы ответственный и заботливый человек, (ложь) у которого наверняка большая любящая семья…

— Не такая она уж и большая, — он перебил меня, но я попала в цель, поэтому сделала вид, что уже закончила говорить, — жена Глория и трое детей.

— Ого! Уверена, что они похожи на вас! — мне нужно было узнать о его детях как можно больше.

— Ну… младшие — Стивен и Джастин — может быть, а старшей, Джин, это было бы не очень к лицу, — он брызнул слюной от своей остроумной шутки.

В этот момент он достал из бумажника их фотографию и начал показывать на каждого члена семьи пальцем, называя их поименно. Как будто я могла перепутать его старуху-жену и юную дочь.

— Какие милые!

Цирк уродцев.

— Сколько лет вашей дочери, мистер Пэртон?

— Вы с ней одного возраста, ей двадцать семь.

Мне двадцать три, кретин.

— Очень интересно. Где она работает?

— Она замужем за биржевым трейдером, Аланом Рейном. Скользкий паренек с западного побережья, но зарабатывает неплохо. Да и Джинни его любит, поэтому и терплю его.

— Спасибо, мистер Пэртон! У Вас замечательная семья!

— Спасибо, Ребекка. А ты что расскажешь о своей семье? — он подобрел буквально на глазах.

— Моя семья из Портленда. Мать работает в супермаркете, а у отца собственная мастерская.

— Вполне неплохо, Ребекка. Почему ты переехала?

— Я не люблю об этом рассказывать, извините, мистер Пэртон.

— Надеюсь, ты не беглая преступница? — он засмеялся.