Вдруг выпал снег. Год любви

— А что, если у него острая кишечная непроходимость, панкреатит или колик печеночный, почечный?

— Упорная икота. Язык сухой, обложен коричнево-черным налетом… Я думаю, это перитонит.

— Хорошо, — сказал Борис Абрамович, — проводите меня к больному.

Он вышел из-за стола, семенящей походкой направился к двери, худой, подвижный, похожий на кузнечика. Его курчавая голова, лысеющая на затылке, была словно присыпана пеплом. Идя впереди Жанны, он также обратил внимание на девушку в голубом свитере. Даже не обратил, а засмотрелся, потому что прошел мимо терапевтического кабинета, и Жанне пришлось окликнуть его:

— Борис Абрамович!

— Ах да, — махнул он рукой и повернул обратно.

…Осмотрев больного, Борис Абрамович согласился с диагнозом Луниной. Машина Кудлатого оказалась на месте. Больного, решительно отказавшегося воспользоваться носилками, осторожно повели к «Скорой помощи», и Кудлатый в сопровождении медсестры повез его в больницу.

Возвратившись в кабинет, Жанна спросила девушку в голубом свитере:

— Вы ко мне?

— Да, — кивнула девушка.

— Проходите.

Девушка неторопливо встала и несколько церемонно прошла в кабинет. Жанна, бросив взгляд на стол, где лежали медицинские карты больных, спросила привычно:

— Ваша фамилия?

Девушка молчала. Откровенно разглядывала Жанну, как разглядывают в музее скульптуру, пытаясь постигнуть замысел творца.

— Назовите, пожалуйста, свою фамилию? — мягко попросила Жанна. — И садитесь, пожалуйста.

Девушка села. Закинула ногу на ногу. Откинувшись на спинку стула, сказала:

— Меня зовут Лиля. Я дочь полковника Матвеева.

— Что с ним случилось? — терпеливо и участливо, как подобает врачу, сказала Жанна, но сказала так, словно никогда в жизни не слышала о полковнике Матвееве.

— Я пришла посмотреть на вас, — твердо ответила Лиля, потому что была уверена: в маленькой районной поликлинике не может быть двух врачей-терапевтов с одинаковыми именами и фамилиями.

— Ну и как? — спросила Жанна.