Перед базаром в рядочек выстроились фанерные ларьки. Каждую весну их красили яркой краской, преимущественно желтой и голубой. Вдоль тротуара росли мимозы. Они бросали хорошую тень. А в ларьках продавалось свежее пиво и другие прохладительные напитки, поэтому здесь всегда толпилось много мужчин. Вдоль забора, что виднелся между ларьками, тетки с огромными чувалами продавали кубанские семечки, меряя их ведрами и пол-литровыми банками.
Онисим задушевно сказал:
— Пиво у вас в городе — просто очень высокого качества. И что очень важно — не мутное.
— Мутным бывает не только пиво, — ответил отец, не замедляя шага.
— Справедливо отмечено, — кивнул Онисим и придержал меня за руку. — Но вот читал я, где читал — не помню, или кто мне рассказывал, что литр пива заменяет тарелку супа. А суп нам, подтверди, Антон, варить не из чего, потому как не имеем мы ни картошки, ни лука, ни масла. И морковки не имеем тоже. В наличии у нас банка соли и немного хамсы.
— Работать надо, — сказал отец. — Работать или побираться. Ты же, старец, хочешь святым духом жить и не молиться.
— Если хочешь знать, Федор, я этими руками могу корабль построить. — Онисим растопырил пальцы, резко вытянув вперед руки.
Шедшая навстречу нам баба в стеганке и кирзачах шарахнулась в сторону, выкрикнула злобно:
— Попробуй цапни!
На нее никто не обратил внимания. Отец сказал:
— Ты лучше самолет построй. И лети туда, где на деревьях булки растут и конфеты тоже.
— Конфетам я не едок, — покладисто объяснил Онисим. — А кружечка пивка нам бы не повредила.
— Мне алкоголь нельзя, — заявил отец и болезненно сморщился. Козырек его офицерской фуражки съехал набок. А китель заметно провисал в плечах: все-таки здорово похудел отец в больнице.
— Между прочим, — не унимался Онисим, — в этом голубом киоске, окромя пива, очень хорошая вода есть, по прозвищу «боржоми».
Отец резко остановился. Повернулся налево, щелкнув каблуками, точно на строевой подготовке. Сказал, понюхав воздух:
— «Боржоми» можно. «Боржоми» нужно купить целый ящик.
— Сначала козу, — уныло подсказал я.
— Так точно, — подтвердил свое прежнее решение отец.
Качнувшись будто маятник, старец Онисим прошмыгнул между двумя отчаянно спорившими адыгейцами и торопливо засеменил к киоску, видимо опасаясь, что отец вновь передумает и заспешит на рынок за козой.
Но духота сгущалась, влажная, жаркая. Мысль о стакане холодного «боржоми», конечно, не могла уже оставить отца так просто, вдруг. Выпятив худую грудь, он пошел вслед за Онисимом.
ebooksa