Вдруг выпал снег. Год любви

— Привет, летун.

— Привет, — сказал я.

— Значит, ты и на судоремонтном не задержался, — без уважения смотрел на меня Ростков. Не то чтобы презрительно, а так… Как на курицу.

— Нет.

— Мало платят?

— Не разживешься.

— А может, обидели?

— Обидели.

— Разряд не тот дали.

— Все знаешь, точно справочный стол, — не без нахальства ответил я. Что делать? Надо же защищаться.

— А ты, Антон, не психуй, — похоже, что Ростков неплохо знал мой характер, потому и говорил теперь доброжелательно. — Не такая ты шишка, чтобы о тебе всем сообщали. Просто пил я пиво десять минут назад с Корнилычем. Говорил с ним. В том числе и про тебя пару слов было сказано.

— Спасибо, — вздохнул я.

— Не за что, — ответил Ростков. — Неплохой ты парень, но без царя в голове. И дружок у тебя фраер, между прочим.

— Это ты о ком? Про Витька, что ли?

— Угадал.

— Какой он мне друг! Знакомый. Иногда встречаемся.

— Ладно. Черт с ним… Ты о себе подумай, определись. Учиться так учиться, работать так работать. Время, сам видишь, какое. С разрухой забот еще не на один год хватит.

— Все я вижу. Это вы ничего не видите. А знаешь, Ростков, почему?

— Почему? — он даже остановился от удивления.

— Потому что вам гайки дороже человека. Были бы гайки, люди народятся. А вот фраер Витек считает, что самое главное под синим небом — это человек. Все остальное — приложение.