Собрались на квартире у актрисы Веры Ивановой. Все дамы были одеты поверх вечерних платьев в бумажные расписные одеяния и маски. Мужчины – в костюмах и масках. «Балаганчик» имел успех.
Присутствовали: автор пьесы Александр Александрович Блок, жена его Любовь Дмитриевна Менделеева, режиссер-постановщик Мейерхольд Всеволод Дмитриевич с супругой, поэт Городецкий, писатель Ауслендер, актеры, актрисы. В числе прочих – актриса Волохова с очень поэтическим именем-отчеством Наталия Николаевна, в которую Блок был влюблен и посвятил ей цикл стихов «Снежная маска».
На том вечере решено было всем подряд говорить «ты» – что было очень непросто вымолвить аристократам, живущим в самом начале двадцатого века. И почему-то всем легче давалось «тыкать» в адрес Блока, но не потому, что он слишком молод в ту пору был – двадцать шесть! – а очень уж располагал к себе: веселый, радостный, живой по поводу премьеры.
Они уединились с Волоховой в комнате, не зажигая света, и он по памяти читал ей только что написанные строфы:
– Постойте, – вдруг молвила она. – У меня есть для вас подарок…
– Для тебя, – поправил он.
– Да, для тебя… Единственный подарок, что, наверное, достоин тебя… А ты – единственный из ныне живущих, кто его – достоин.
– Это – твоя любовь?
– Нет, не любовь; ты знаешь, я не могу полюбить тебя.
– Ах, отчего же?!
– Подожди! Не сейчас! Нет, я подарю тебе не любовь. Другое. Вот, возьми: это перстень. Эта печатка принадлежала самому Пушкину – теперь она по праву твоя. Нет никого другого, кому по плечу было б это кольцо носить – и вынести! Всех прочих оно раздавит; даже поэтов; тем более поэтов. Но не тебя. Ты ему – впору. Возьми.
– Кольцо самого Пушкина?! Это такая ценность! Я не могу! Откуда оно у тебя?
– Я купила у антиквара; он уверял меня, что это тот самый перстень: я сделала его оттиск и сличила с теми отпечатками, что делал в сургуче Пушкин; они опубликованы. Все совпадает. Это то самое кольцо. Оно принесет тебе удачу и вдохновение.
– О как ты щедра! Как ты прекрасна!
Поэт упал к ее ногам и стал покрывать поцелуями бледные, узкие холодные руки.
– Идем же. Встань. Не будем мучить твою жену.
– Она все знает о нас. И одобряет. Я не могу жить без того, чтобы не преклоняться перед Прекрасной Девой. Не могу жить, кого-то не любя. Но сейчас это не она. Сейчас это ты. И ты – единственная, кто достоин этого.
– Нет-нет, идем. Мы исчезли из общества слишком надолго.
И Блок покорно дал себя увести в другую комнату, к остальным гостям.
Жена его, Любовь Дмитриевна, сидела рядом с Чулковым; разговор между ними был мил; но, когда она увидела возвращавшихся из уединенной комнаты своего мужа и Волохову, она оборвала беседу, подошла к актрисе, сняла с себя ожерелье и надела ей на шею.
ebooksa