– Два котёночка припёрлись в ад побегать, – пел чёрт. – Одного котёночка утопили, и остался лишь оди-и-ин. Остановись – пощажу!
Я хотел остановиться. Всем сердцем хотел. Но в одном ухе звенел голос Лены: «Беги!». В другом – грохотал бас Виталия: «Беги!».
Я не остался один. Нас по-прежнему было трое. Навсегда – трое, потому что иначе просто не могло быть.
И я, собрав остатки сил, бросился бежать так, как не бегал никогда, со школы, или с института. Так, как бегут, когда нужно сдать растреклятые сто метров. Выложившись до отказа, а потом – будь что будет.
Завизжал, замельтешил перед лицом чёрт…
Что-то громыхнуло. Асфальт подпрыгнул под ногами, подбросил меня в воздух. Секунду я летел, перебирая ногами, а приземлившись, побежал вновь.
Я понял, что это громыхало – ворота были открыты. И чёрт теперь визжал без перерыва, как будто ему вовсе не требовалось вдыхать воздух.
Что-то пронеслось мимо меня, как скоростной поезд, только невидимое и почти беззвучное. И визг оборвался.
Миг спустя чёрт появился впереди, висящий в воздухе и отчаянно брыкающийся. Левая лапа оторвалась сама собой, затем – правая. Обе упали мне под ноги, я перескочил через них.
Следом пришёл черёд ног с копытами, потом взорвалась, будто переспелый арбуз, голова. И, наконец, тело будто стиснули в гигантском невидимом кулаке. Кровь, кишки, дерьмо – всё, чем был набит чёрт, брызнуло в две стороны. То, что осталось, мокрой тряпкой упало на асфальт. Добежать до этой тряпки я уже не успел.
Что-то подхватило меня, оторвало от земли, сжало. Меня как будто разглядывали. Я, задыхаясь, смотрел в пустоту, и пустота смотрела в меня. Ей было на меня плевать. Она не понимала, как я здесь оказался, что я здесь вообще позабыл, кто я.
– Присматривать надо за своими детьми, – просипел я. – Не можешь сам – няньку найми!
Вряд ли пустота меня услышала. Если она хотела что-то от меня узнать, то узнала это, пока смотрела.
Воздух свистнул в ушах. Невидимое нечто размахнулось и швырнуло меня туда, откуда я пришёл. Я летел бесконечно, кувыркаясь в воздухе, слыша голоса, визг и рычание, пение, смех, плач, видя безумное мельтешение разноцветных пятен. Вот они слились в одно, белое, которое разрослось и заняло собой всю вселенную. И звуки собрались в неразличимый гул. Он истончился, пронзил мне голову насквозь, а когда исчез – исчезло всё.
Заминка