Периферические монстры из дремучего леса

22
18
20
22
24
26
28
30

– Что происходит? – кричу я сквозь этот шум-гам.

– Топор не теряй! – кричит мне в ответ Микола.

Я вытянул свободную руку в сторону и ищу пальцами выемку, чтобы зацепиться покрепче, а в другой топор держу.

Скоро от страшного скалотрясения крыса медленно сползла к краю и улетела в пропасть. Пятачок уступа, размером с парковочное место у супермаркета, становился меньше. От края отламывались куски камня и площадка, где мы сидели, неумолимо сокращалась.

Мы уже и колени поджали, а край все ближе и ближе. А сверху теперь не одна елка летит, а целый лес вперемешку с камнями и небо почернело так, что будто мы уже в аду оказались.

– Вот гадство! – ору я в этом шуме. – Не думал, что так помрем!

– Делай, как я! – орет мне Микола и неожиданно встает на ноги в полный рост.

Я быстро следом подскочил. И вовремя. На уступе места почти не осталось, чтобы сидеть.

– И что теперь? – кричу Миколе.

– А вот что, – говорит и, развернувшись к камню животом, всаживает узкое острие топорного наконечника в скальную трещину повыше.

– Давай! – подгоняет меня Микола.– Теперь ты!

Я почти вслепую рядом топор всадил и тут же под ногами остаток уступа в пропасть слетел. Ветер в ушах свистит, ноги в воздухе болтаются, а мы только за рукоятки топоров держимся.

– Классно придумано! – кричу я Миколе. – Только долго нам не провисеть.

– Нам и не нужно долго! – кричит мне Микола в ответ и кивком показывает в скальную породу между нами.

Я присмотрелся, а камень тут не монолитный, а слоистый вроде как, типа штукатурного слоя. Кое-где в отслоившихся проплешинах проглядывала грязная шершавая поверхность металла. Мы отодрали ошметки серой штукатурки и перед нами обнажились Адовы Врата собственной персоной. На медном листе обивки по центру голова рогатого выгравирована, а чуть ниже две руки отпечатаны (без тела). То есть не все руки, а только кисти. Одна держит оторванная голову человека, а другая сердце, с которого капает кровь.

А еще на этих вратах, под самой мордой рогатого чернела замочная скважина.

– Давай ключ! – кричит Микола в урагане. – Быстрее!

И, правда, держатся за рукоятку топора на весу становилось все труднее. Я сорвал с шеи ключ и, не дрогнув рукой, моментально загнал его в замочную скважину. Пальцы немедленно обожгло. Я вскрикнул и отпустил ключ. Прямо на глазах он накалился докрасна и самостоятельно провернулся три раза против часовой стрелки.

Секунду или две ничего не происходило. А затем дверь поползла вверх, как заслонка у бойницы для старых корабельных пушек.

Перед нами открылся просторный темный проход, который дальше заканчивался комнатой с синими факелами. Мы качнулись разок и приземлились на каменный пол. После вытащили топоры от скальных трещин, повернулись в пещеру и встали в нерешительности. Идти дальше было страшновато. Тем временем, металлические ворота за нами медленно закрылись. И как только это произошло, шум урагана остался за дверью. Внезапная тишина пьянила и казалась почти уютной.