Игорь промолчал.
– Кому-то надо… – непонятно что имея в виду, сказал Кодомцев и тоже помолчал. Потом спросил, уже заметно с трудом выговаривая слова: – Сегодня взрыв был. Опять, что ли, выводили кого?
– Не знаю.
– Краси-иво… – уже совсем пьяно протянул Кодомцев, по всей видимости, и не слышавший ответа. – Теперь, значит, прижухнут маленько, а потом опять полезут… Муравьи…
Игорь уже жалел, что остановился. Кодомцев, знавший то, чего не знал больше ни один человек на Земле, и вечно пьяный, вызывал в нем глухую злость. За что выпало этому и сейчас быстро хмелеющему человеку счастье вернуться? И почему он так распорядился этим своим счастьем? Игорь пытался уже несколько раз поговорить с ним, но тот всегда оказывался пьян. Да и сейчас вряд ли был в состоянии что-нибудь объяснить…
Игорь уже поднялся, чтобы уйти, как Кодомцев неожиданно ясно сказал:
– Я ведь знаю, о чем вы думаете. Что вот выбрался человек из задницы, ему бы радоваться, а он… Так ведь, да?.. Да так, так, – продолжал он, не дожидаясь ответа. – Только вот не выбирался я, понимаете? Просто дали мне пульт, лети, куда хочешь. Знаете, как всучают пальто, и хочешь, в прихожей стой, а хочешь, домой топай, хозяева-то с другими гостями, а ты – надоел, неинтересен… – он помолчал. – Я, как пульт увидел, прямо ошалел от счастья, сколько раз во сне это видел. Ну, и рванул. Как на крыльях летел… Только потом всё понял. Идиот… А и все равно уже, наверно, было… – он замолчал, уйдя в свои мысли.
– Что поняли, Виктор Иванович? – Кодомцев говорил, говорил впервые за все это время. Игорю стало жарко. – Кто дал вам пульт?
– Кто? – помедлив, переспросил Кодомцев. – Какая разница – кто? Другим-то не дали… – он горько усмехнулся. – Я ведь теперь даже повеситься не могу. Слишком красиво… Для дерьма – слишком красиво…
– О чем вы, Виктор Иванович? – спросил Игорь, но Кодомцев его, похоже, не слышал.
– С чего вы все взяли, что он кого-то не выпускает? – как будто недоумевая, спросил он. – Он не пускает туда. Вот что…
"Куда?.. – подумал Игорь. – Пьяный бред…"
И Кодомцев, словно подтверждая эту его последнюю мысль, хохотнул и сказал заплетающимся языком:
– Заходите еще. Не только, значит, "голландцев" там всяких, но и отечественных, значит, алкоголиков не забывайте. Оч-чень патриотично. Да здравствует… Никакой диср… дисркриминации, значит…
"О чем он говорил? – думал Игорь по дороге домой. – Какие гости? Другие существа? Сами "голландцы"?.. Может, они все-таки встречаются и как-то помогают друг другу? Но почему Кодомцеву? Ни жены, ни детей. Не ждет никто… Непонятно… А сам он? Что – слишком красиво?.."
Он добрался до дома, разделся и лег, но заснуть так и не смог. Время от времени его охватывала тяжелая, неосвежающая полудрема, потом он просыпался и долго лежал в темноте, словно со стороны наблюдая за рождавшимися в его мозгу совершенно ненужными мыслями и образами. Они жили и умирали сами по себе, неподвластные его воле.
Один раз с той стороны Городка, где находился дом Тодуа, донесся тоскливый собачий вой, и Игорь подумал сквозь дрему, что надо бы пойти и забрать собаку Олега, и тут же вспомнил, как, сообщая ему об аварии, один из техников сказал, что родственники извещены, а за собакой взялись пока присмотреть соседи, которым Олег обычно оставлял ключи.
"Все отлажено… – рвано и вяло подумал Игорь – Как часы… Как заведено…"
Он проснулся окончательно около четырех. Оделся, умылся, сделал себе несколько бутербродов, выпил чаю. Привычный порядок сам по себе наполнял текущее мимо время смыслом. Затем, прихватив предназначенный Истомину сверток, спустился во двор.
Городок спал. Со стороны посадочных полей не доносился обычный даже в эти часы приглушенный обволакивающий гул взлетающих и приземляющихся капсул. Сегодня это было нормально – в первый день после попыток вывода "голландца" старались не летать. Запрета не было – под тромб попадали совсем необязательно те, кто входил в Канал первым после таких попыток, мог пройти и месяц, и два, и три – Канал был терпелив. Но так или иначе, в первый день как-то сама собой возникала потребность в профилактике для капсул, в обобщении полученных данных, и в такие дни, наразмышлявшись в ночи – кто больше, кто меньше – об очередной гибели, Городок спал допоздна…
ebooksa