— Дедушка сказал, что я тебе кланяться не должен, — слегка всхлипывая, хмуро заявил мальчишка. — Мы с тобой равны. Почти.
— Почти, — согласился я.
Пять дней мои скальды-наймиты распевали Балладу Намба Ван в каждой подворотне. У колодцев и на площадях. В домах, когда звали. Конечно, пели вперемешку с другими песнями, чтобы не так подозрительно выглядело. Я через своих людей устраивал горячие опросы, и результат меня радовал: народу нравилась песня, народу нравилась зароненная в ней идея.
Я же все эти дни готовил шоу. Пусть не театр, но что-то похожее.
… — И вот я пришел по зову бога моего, чтобы вернуть справедливость. Ваши воины напали на меня, но я пришел в ваш дом с миром! Потому что знаю: правда Золотого Змея всегда будет сильнее лжи темных духов, что сбивают нас с пути!
Я шагнул вперед.
— Люди! Сегодня вы станете свидетелями великого события! О котором будете рассказывать своим внукам!
На «авансцену» вынесли паланкин с Такоцианом, который уже много-много дней не появлялся на людях. Надтреснутым голосом он объявил, что передает власть своему внуку Чокопицу. Я же поднял руки и объявил, что мальчик станет править всей Толимекой. По завету Калемы-Каваца и воле Золотого Змея Земли.
После этого мы двинулись к главным «декорациям» — к горе Уекахуа, которая возвышалась над городком с северо-западной стороны. Здесь, в священном месте, была обустроена богато украшенная площадка. Везде стояли разряженные стражи князя и мои золотые. Маленький Чокопиц гордо вышагивал вместе с нами. Затем с трудом, но старательно забрался на высокий помост.
— На этой священной земле, родине всего мира! — местный жрец своей луженой глоткой, конечно, мог легко посрамить меня. — В присутствии духов предков, пред ликом всевидящего солнца…
Солнце уже садилось, но можно было засчитать, что «пред ликом». Тем не менее, наша площадка находилась в тени горы, и становилось темновато. Люди толпились тесно, как сельди в бочке, толпа колыхалась, словно неспокойное море, а от столицы подходили еще и еще.
Мальчик под песнопения жреца воссел на свежесделанный трон: большой, яркий, богато украшенный. Старика подвели к внуку, трясущимися руками тот снял с себя богатый головной убор и водрузил его на голову. Здесь всё было традиционно. А затем к трону подошел я и вручил князю здоровый топор из тумбаги. Топор был обычный, типовой, какими орудуют золотые (собственно, у одного воина Глыбы я этот топор и отобрал). Но мастера заменили рукоять на более длинную. Деревяшку украсили резьбой, утыкали яркими перьями. Тумбагу заполировали и наклеили целую россыпь самоцветов. В общем, оружие стало почти бесполезным, но зато таким эффектным!
У Чокопица глаза загорелись (он не знал об этой части ритуала), мальчишка вцепился в топор обеими руками.
— Долгих лет князю всей Толимеки, потомку Калемы-Каваца, избраннику Золотого Змея Земли! — во всю глотку проревел я, воздев над головой левую руку с боевой киркой. Маленький князь, подражая мне, поднял топор обеими руками, мордаха у него была совершенно счастливой.
Внизу, перед помостом был обустроен большой роскошный алтарь. В широкой чаше полыхало пламя, сучья, пропитанные смолой, давали отличный огонь. Жрец призвал собравшихся принести клятву верности князю перед духами предков. Каждый толимек подходил, говорил слова клятвы и зажигал от священного огня факел. Желтые языки постепенно заполняли пространство, и в сгущающихся сумерках это выглядело невероятно мощно.
«Да охренительно выглядит! — не удержался я от мысленного комментария. — Мне кажется, я даже перестарался…».
«Да нормально усё! — напугал меня внезапный голос. — Наконец, ты что-то вразумительное и для толимеков сделал!».
«А я побаивался, вдруг ты осудишь наши еретические фантазии», — улыбнулся я в ответ.
«Нет, я тихо ржал у тебя в мозжечке и не мешал, — утробно заржал бог. — Ты только не сильно ли увлекся? Пеликан-то на свободе, с войском и наверняка не бездействует!».
«Сейчас займемся, — успокоил я Змея. — Как раз у наших „сержантов“ нашлось время, чтобы из местной стражи сколотить нечто вразумительное. Теперь пойдем с подкреплениями. Надо только последнее дело завершить».
ebooksa