Нагибатор Сухоруков

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ей все 15 лет! Если не 16, — возразил Хвост. — Она давно уже кровавит и пригодна для брака. Зато с этим браком власть маленького князя укрепится стократ. Как и его зависимость от тебя.

— А ваши дети вберут в себя кровь владык и Четландии, и Толимеки, — буднично добавил Серый, добивая меня окончательно.

— Я тебе больше скажу, владыка. Я видел, как эта Красная Морда Коллиль облизывается на княжну. Если ты ещё потеряешь день или два, тот её сам заберет, силой. И ты будешь придумывать идею уже для власти отпрысков Красной Морды.

Меня передернуло от этой мысли.

— Владыка, забирай девочку и поскорее, — улыбнулся Вапачиро. — Я очень хочу увидеть выражение лица Коллиля!

— А я — Ицкагани! Который так и не пристроит свою дочь! — и оба моих друга залились просто животным смехом.

Просмеявшись, мы начали думать, как реализовать задачу. Выяснилось главное: у нас совершенно нет информации. И первым делом нужно узнать побольше мифов и легенд. Собственно, с этой целью мои верноподданные заставили меня надеть рубаху поярче и выперли из моей же комнаты!

— Иди, найди княжну и поспрашивай ее хорошенечко! — делая грязные жесты, напутствовали меня они.

Я, конечно, уже знал, что княжна — это та самая мелкая угловатая девчушка, которую я принял за служанку. После, в большом зале увидел ее возле трона и понял, как опростоволосился. Стыдно было! Даже старался не смотреть в ее сторону.

Найти Туа-Онче нетрудно. Дворец Такоциана небольшой, с просторным центром и двумя крыльями коридоров. В дальнем от нас княжеская семья и обитала. Правда, так вышло, что встретились мы гораздо скорее — в переходе за главными помещениями. Девчонка внезапно вынырнула из-за поворота и практически ткнулась в меня.

Не буду лукавить: не такая уж она была и девчонка. Очень худая, как и все подростки, но в ней однозначно начала проклевываться женщина. У Туа была весьма длинная шея, слегка уходящая назад. А стоять княжна любила, склонив голову чуть вниз и на сторону. Возникал эдакий… лебединый эффект, что ли? Смотрелось маняще. И глаза у нее были большие, это, видимо, их общая семейная черта.

— А я как раз искал тебя, княжна! — торопливо начал я объясняться, но просьба застряла у меня горле.

Туа-Онче стояла, застыв на месте. Вытаращив глаза, он смотрела прямо в меня и тяжело дышала, потеряв дар речи.

«Рука! — вдруг с досадой подумал я. — Я же до этого всегда был в плаще, мою правую закорючку не было видно. Она еще не видела сухую руку…»

Внезапно стало так стыдно! Я едва подавил непроизвольное желание повернуться, спрятать эту неполноценную ручонку… Она всегда мешала мне жить. Каждый день, с момента пробуждения и до отхода ко сну. И на войне и во время посещения туалета. Но никогда еще я не испытывал к ней такой ненависти, как сейчас.

Какие тут легенды!

Глава 22

Божья Коровка форева

— Великий Золотой Змей Земли — мой покровитель — явился ко мне ночью в блеске своем и славе, — зычно вещал я с широкой дворцовой лестницы Уекахуа. — Был он грозен, был он в таком гневе, что я прикрыл глаза рукой, дабы не ослепнуть! «Мой возлюбленный владыка! — обратился ко мне великий бог. — Как можешь ты спокойно спать! Как можешь счастливо жить в своих благословенных горах, когда в мире творится такая несправедливость!». Кровь вскипела в моих жилах! «Боже мой! — вскричал я. — Поведай, где попирают правду! Мы, четлане — народ справедливый. И мы не потерпим несправедливости! Мы всё исправим!». Слеза скатилась со щеки Змея, слеза чистой жидкой стек-тлы — упала на землю и прожгла ее до самых владений подземных духов. «В несчастной Толимеке, — грустно ответствовал Змей. — В богами возлюбленной Толимеке отняли законную власть у избранных князей. Разорвали власть, даренную самому Калема-Кавацу и его потомкам — князьям Уекахуа! Разорвали на части — оттого и лишилась благодати несчастная Толимека!».

Далее я живописал собравшейся столичной толпе свое горе по поводу несчастной Толимеки. Как не мог не есть, не спать, как поникли поля благословенной Четландии. Покуда сами четлане не пришли ко мне и не сказали: надежа-государь, айда спасать Уекахуа, а то сами тут загнемся.