1888

В коридоре отдаленно послышались голоса мужчины и женщины, что-то выясняющих на повышенных тонах.

Мистер Кроуфорд иллюзорно пытался воспрепятствовать намерениям миссис Гамильтон и играл по ее правилам, ведя в сторону допросной. Ричард, как и я, ничего не имел против того, чтобы повременить с применением силы и позволить Анне в последний раз проявить свое актерское мастерство, которое являлось обычной накипью среди талантов больших артистов.

Она устроила крупный скандал с угрозами пожаловаться министру внутренних дел, если полиция и я сейчас же не отпустим миссис Мур обратно домой.

– Я пригрела на груди змею. Мы с Бенедиктом сделали для нее столько хорошего и доброго, а она оказалась последней дрянью, – прохрипела Кэтрин, чуть согнувшись, и горько заплакала, глотая соленые слезы. – Надо было выгнать ее еще тогда, когда она украла книги из моей библиотеки.

Миссис Белл засуетилась, приобняла старую подругу, которую совсем недавно сильно оскорбила, и начала ее мягко успокаивать и жалеть, точно нежно любящая мать.

Наверно, если бы миссис Мур прознала о том, что гибель Эбигейл связана с финансовыми трудностями Анны, то измученное, отбивающее последние ритмы женское сердце не справилось бы с болью от предательства и остановилось.

Признаться, у меня больше не было желания наблюдать за сломленной Кэтрин и испытывать сердечные боли от ее затравленного вида. Не проявляя внешне никакого сочувствия, я наблюдал, как она плачет, и понимал, что ничем не могу помочь, кроме как поймать настоящего преступника.

– Зачем вы приехали в отдел, миссис Гамильтон? – спросил я, выглянув из допросной, и кивком головы показал конвоиру, что пора выводить Кэтрин с Беатрис. – Нашли новое помещение для выступлений? Мы с мистером Гилбертом можем предоставить вам казенное, если что.

– Как вам не стыдно допрашивать больную, убитую горем женщину?! – прикрикнула разозленная племянница Бенедикта, размахивая букетом роз. – Я требую, чтобы вы немедленно отпустили ее обратно домой! Каков залог за нее?

– Миссис Мур никто не обвиняет, – ответил я и прислонился плечом к дверному косяку, скрестив руки на груди. – И миссис Белл тоже.

– Как так?..

Со спины Анну окружило несколько полицейских в главе с мистером Кроуфордом. Женщина вздрогнула, стала дико озираться и пыталась пройти сквозь них, но мужчины не давали ей этого сделать, встав глухой стеной в коридоре.

Конвоир вывел из допросной исстрадавшуюся миссис Мур, желавшую поскорее оказаться в постели, а следом за ней оскорбленную обстоятельствами миссис Белл, которая чрезвычайно удивилась, увидев мечущуюся перед полицейскими племянницу Бенедикта.

– Диана?.. – вслух спросила Беатрис.

– Это Анна. Племянница Бенедикта, – ответила Кэтрин, промокнув уголком платка мокрые глаза. – Вы знакомы?

– Она представилась мне как Диана несколько лет назад и была моей лучшей ученицей. Я привезла ее из абортария Бирмингема в Лондон в начале мая. Здесь я находилась чаще и могла давать больше знаний.

– Вы ни разу не видели ее в пабе Дэвида? – спросил я. – Труппа миссис Гамильтон часто выступала у него.

– Нет, когда я прекратила встречаться с мистером Баррингтоном, то приезжала в паб к Александру ночью, когда никого не было.

– Давно у вас во владении клиники в других городах, миссис Белл?

– Чуть больше трех лет.