Аранда проверил, как привязали Пабло, и удовлетворенно кивнул. Потом мрачно улыбнулся заключенным, крикнул: «Разойдись!» — и промаршировал обратно в свой барак. Охранники собрали всех в рабочие отряды. Августин сопровождал группу, в которой был Берни, и, когда они проходили сквозь ворота, подступил к нему.
— Я хочу поговорить с тобой, — шепнул он. — Это важно. Выходи из барака после ужина, как будто идешь отлить. Я буду ждать тебя позади.
— Чего тебе надо? — жарко шепнул Берни.
Судя по встревоженному выражению лица охранника, он не трахнуть его хотел.
— Позже. Мне нужно кое-что тебе сказать. — Августин отошел.
Ближе к вечеру повалил густой снег, и надзиратели рано дали сигнал к окончанию работы. По пути в лагерь Августин оставался в другом конце колонны, избегая смотреть на Берни. Пабло все еще был привязан к кресту, снег кружился у его головы.
— Mierda! — выругался шедший рядом с Берни мужчина. — Он все еще висит.
Пабло был бледен и неподвижен, на мгновение Берни подумал, что он мертв, однако бедняга приподнялся, упершись носками в землю, сделал глубокий вдох и с громким стоном выпустил воздух. Охранники затворили ворота и ушли, оставив заключенных разбредаться по баракам. Берни и еще несколько человек направились к Пабло.
— Воды, — прохрипел тот. — Воды, прошу.
Заключенные стали подбирать с земли снег и подносить к его губам. Процесс шел медленно. Потом открылась дверь в барак Аранды — густой снегопад рассекло желтым лучом света. Узники напряглись, ожидая, что комендант выйдет и прикажет им разойтись, однако появился отец Эдуардо. Он увидел толпу вокруг креста, немного помялся и подошел. Люди расступились, давая ему дорогу.
— Я думал, это римляне распинали на крестах невинных, — громко произнес кто-то.
Отец Эдуардо замер на секунду, затем двинулся дальше и поднял голову к Пабло.
— Я поговорил с комендантом, — сказал он. — Тебя скоро снимут.
Единственным ответом Пабло был рокочущий вдох с мучительным подъемом на цыпочки. Священник закусил губу и отвернулся.
Берни заступил ему дорогу. Отец Эдуардо взглянул на него, моргая, его очки были припорошены тающими снежинками.
— Это вы называете cura[69] — когда христиане повторяют крестные страдания Христа?
Отец Эдуардо обогнул его и, опустив голову, медленно побрел прочь. Пока он с трудом пробивался сквозь кружащий снег, кто-то крикнул ему вслед:
– ¡Hijo de puta![70]
Берни подскочил от внезапного хлопка по спине, обернулся и увидел Мигеля.
— Молодец, Бернардо! — сказал тот. — Думаю, ты пристыдил этого ублюдка.
ebooksa