Я почувствовала, что лапша на моих плечах повисла до плеч, напоминая «прическу» спаниеля, и уже хотела об этом заявить Сергею, но он вдруг стал серьезным и тяжело вздохнул.
— Бросим эти разборки, Бубка. Ты ведь о чем-то хотела меня попросить?
Он часто угадывал мои желания и я удивилась, как это в хаосе обуревавших меня мыслей Сергею удалось вычислить ту, которую я готовила к моменту примирения. Убирая со стола тарелки, я небрежно сообщила:
— Моему бывшему пациенту нужна работа.
— Юрию Вартанову, 1973 года рождения, проживающему в Черемушках? — он зевнул.
— Он больше не пытается решить свои проблемы самоубийством. Но нужно, надо помочь устроиться на работу. Психически нормален, неоконченное высшее образование.
— Что он умеет? — Сергей направился в ванну, отбрасывая на кресло и диван пиджак, рубашку и галстук.
— Я думаю — все. В пределах какой-нибудь офисной должности… Конечно, не письма разносить. Он гордый.
— Письма теперь разносят факсы и телетайпы. А гордые способные молодые люди, умеющие все, как ты полагаешь, проживают в калифорнии или в подмосковных имениях…
Прежде, чем закрыть перед моим носом дверь в ванную, Сергей сказал:
— Звони завтра после обеда Афанасию. Я с ним поговорю.
…В заключении обстоятельной беседы с Афанасием Ивановичем директором детективного агентства «Модус», обнадеженная доброжелательностью бывшего «батюшки», я заверила:
— Мне кажется, вы с Ларой не пожалеете об этом приобретении. Только одна просьба, Афанасий, как от бывшего лечащего врача: если надумаешь что-то предложить ему, позвони сам. Этот парень болезненно честолюбив и не умеет навязываться.
Я представила, как снисходительно улыбнулся Афанасий, прежде чем ласково пробасить:
— Только ради тебя, Славочка.
Глава 27
Апрель приближался к концу. Вчера мне исполнилось тридцать шесть. Сегодня у нас гости, а завтра я лечу в графство Эссекс, где в частной общеобразовательной школе, известной своими двухсотлетними традициями, заканчивает первый год обучения в группе старшеклассников Соня.
Я уже распрощалась со Службой доверия и пока не ощутила потребности в другой работе. Квартиру теперь два раза в неделю убирает разговорчивая хохлушка Таня, она же сегодня с утра поставила по моему рецепту пирожки, которые вечером будут выданы за мои. Особенно тяжелым испытанием для Татьяны стало приготовление сациви. Смешивать курицу с орехами, луково-яичным желе и чесноком являлось, по её мнению, чуть ли не преступлением. — «Неужто нельзя все это съесть по отдельности? Если денег много, так надо все портить, вот блажь-то!» — Я попыталась объяснить, что сациви — национальное, народное грузинское блюдо, но проследить за его приготовлением поленилась. Ни хозяйственного, ни профессионального, ни супружеского энтузиазма я в себе не наблюдала. Вот только материнские чувства ещё теплились. Я держала фотографию дочери на своей прикроватной тумбочке, чтобы видеть её сразу, как только открою глаза — снятую «поляроидом» растрепу с цветным ранцем в обнимку.
А в потайном отделении портмоне пряталась фотография Юла — крошечный снимок, сделанный для водительских прав. С прилизанными назад волосами, в круглых очках и белой рубашке он смахивал на студента-отличника из хорошей семьи.
Вчера, 28 апреля, Юл пригласил меня в ресторан. На сидении его нового «Ауди» лежала охапка палевых роз — крупных и ароматных, как я люблю.
ebooksa