Вот только я — не Кристина! И не заслуживаю наказания. По злой иронии судьбы наши лица похожи. Но разве это преступление?
— Хотите, сделаю пластику? — в тягучей тишине я не выдерживаю первой. Не хочу себя менять, и никогда не хотела, но лучше отказаться от лица, которое приносит столько проблем. — Может, тогда вы перестанете меня ненавидеть?
Бровь Рида удивленно дергается, а стек еще сильнее упирается в подбородок.
Жар заливает щеки, сердце яростно колотит по ребрам, но я понимаю это сквозь пелену тумана. Инстинкт самосохранения, логика, здравый смысл — все они затянуты мутным маревом обиды.
Хищно прищурившись, Рид отбрасывает стек и подается вперед. Опасный знак… но отступать поздно.
Напрасно я дала понять, что знаю про Кристину. Надо было молчать! Но меня словно кто-то тянет за язык, и он продолжает с горечью выталкивать оправдания:
— Я ни в чем не виновата.
Встречный взгляд подхлестывает мою отчаянную дерзость.
Терять больше нечего. Что бы я ни сказала, Рид будет взбешен. Он уже злится, а я все еще бросаю ему в лицо с обреченным упорством:
— Ни в аварии. Ни в коме. Ни в вашей им…
Он делает последний шаг и стискивает мое горло:
— Не смей.
Сжимает болезненно, до спазма мышц.
Хотя на что я вообще рассчитывала? Надеялась докричаться до сострадания, которого в нем не осталось?
Зрачки Рида заполняют темную радужку.
Вот и все. Сейчас он меня задушит.
— Я
Глухо прорычав «нет», Рид затыкает мне рот своими губами.
А я… настолько обескуражена, что первые несколько секунд не сопротивляюсь. И лишь когда его язык настырно проталкивается к нёбу, делаю слабую попытку вырваться.
Меня трясет от мысли, что меня целует тот, кто еще недавно грозился отдать Вуди для забавы. Да и жадные касания Рида — почти укусы — сложно назвать поцелуем. Это манипуляция. Способ контроля. Очередная демонстрация власти надо мной.