Сын за сына

– Раймунда, – сказал он, – оставь нас ненадолго. – И сел на стул рядом с Гектором.

– Арон, – беззвучно зашевелились губы Гектора.

– Гектор, – ответил Арон.

Гектор глотал слюну, пытаясь что-нибудь сказать.

Арон протянул Гектору блокнот и ручку. Тот не мог их взять – мышцы не работали, сигналы от мозга не поступали.

Арон помог ему – положил блокнот на одеяло, вставил ручку в пальцы и нажал, потом снова сел, понимая, что основное шеф хочет сделать сам.

Гектор попытался поднять руку. Арон тут же вскочил и снова помог ему, и кончик ручки опять оказался на белой бумаге.

Теперь Гектор так и сидел: неподвижно, не в состоянии даже написать несколько букв на листке. Арон собирался встать, но Гектор покачал головой; его одолевала ярость, ярость беспомощности. Он сконцентрировался и смог провести черту на бумаге. Арон мучился вместе с ним. Потом еще черта. Две черты ничего не означали.

Арон терпеливо ждал, понимая, что не нужно прерывать Гектора, что он должен побороть себя.

Проходили минута за минутой. Наконец Гектору удалось написать слово.

Что

Без знака вопроса, просто слово «что».

Вопрос, охватывающий все.

– Мы на вилле в Вильфранше, – начал Арон. – Женщину, которую ты видел, зовут Раймунда; она входила в команду экстренной помощи из врачей и медсестер, которую собрал твой отец несколько лет назад.

Глаза Гектора пристально вглядывались в Арона.

– Помнишь Стокгольм, «Трастен»?

Гектор задумался.

– Да.

– Помнишь, что ты сбежал в Испанию вместе с Софией?

Гектор складывал воедино образы из памяти.