Это воспринималось просто как счастливая случайность.
Зивкович продолжал:
– Так что мы с Леффе свалили домой, чтобы все распланировать, потом через несколько дней ломанулись туда, домой к Гектору Гусману. Он жил в Старом городе, рядом с площадью Брэнда Томтен. Мы помахали пистолетами, чтобы они перестали прессовать нашего клиента, обычно этого хватает. – Он понизил голос: – Но они были другого калибра, Гусман с Гейслером.
Хокан смотрел прямо перед собой.
– Я довольно быстро понял, что мы постучали не в ту дверь и шансов у нас нет.
– Что случилось?
– Нас сделали. Гектор Гусман заставил меня смотреть, как Арон Гейслер стреляет Леффе в сердце. Без сомнений, хладнокровно. Бум! Леффе умер у меня на глазах.
На лице Антонии появилось удивленное выражение.
– Он был так чертовски напуган, перед тем как умереть, Леффе… Клевый парень.
– А потом? – Она старалась сохранять спокойствие.
– Они отпустили меня. Я ушел.
Антония вглядывалась в эти глаза, Зивкович – тот еще тип. В одну секунду проявившийся в полную силу буквальный диагноз, что-то импульсивное и нервное, превращался в самоконтроль и рассудительность.
– Почему они оставили тебя в живых?
Хокан парил в мире мыслей.
– Думаю, чтобы рассказал, кто они такие. На что они способны… – Он провел указательным пальцем под носом. – Я вот только жду, что они проявятся и найдут меня.
Этажом выше заработал пылесос. Шум стер тишину, дал Антонии возможность осмыслить услышанное.
Она получила ответ. Гектор убил того же Лейфа Рюдбека, распиленное тело которого она нашла в «Трастене».
– Что-нибудь еще?
Хокан удивленно уставился на нее.
– Чего?