История вертелась вокруг наркотиков, шлюх и убийств, вокруг того, что имя Зивковича всплывало везде, где она спрашивала о Блумберг, что он был главным подозреваемым в ряде мелких преступлений, которые в сумме превратились в серьезные и ужасные и вели к многолетнему пребыванию в тюрьме… Что-то в таком духе.
Антония перечитала свое произведение, и когда ее все устроило, позвонила Зивковичу. Тот ответил, и она поделилась с ним фальшивой историей. Он все категорически отрицал, честно и искренне. Теперь она поняла, каков он.
Антония предложила встретиться. Хокан тяжело дышал в трубку.
–
Ей ни капли не было стыдно.
Зивкович был бледен. Он сидел на офисном стуле, из-под рукавов рубашки выпирали мышцы рук, прямо за ним висел Сидящий Бык.
– Чертова ты стерва, – сказал он, ковыряя зубочисткой далеко в задних зубах.
– Выдай мне все, что знаешь, и я оставлю тебя в покое. Будешь препираться, – стану сажать тебя за все делишки подряд, по одному.
У него в глазах сверкнуло презрение.
– Что тебе нужно? – буркнул он.
– Ты кое-что знаешь. Речь об Андерсе Аске и Леффе Рюдбеке, вот это мне и нужно.
Казалось, его взгляд приклеился к ней, как будто он увидел то, что раньше не замечал. Затем Зивкович рассмеялся.
– Блин, женщина… Да ты вся светишься от любопытства.
Антония была не готова к такой перемене. Он снова засмеялся, почти с облегчением.
– Ведь так?
Ей не хотелось терять лицо. Она кивнула, искренне выражая согласие.
– И ты думаешь, что можешь запросто приехать сюда и угрожать мне только ради того, чтобы получить желаемое?
Она промолчала.
Зивкович излучал контролируемую агрессию, которая делала его опасным и пугала Антонию.