Дойдя до конца зала, я обнаружил большой пролом, из которого слышался шум воды и исходил холод. Влага, конденсируясь на потолке, неведомыми путями продвигалась к чаше и заливала её потёками породы. Рядом с проломом виднелась полностью заваленная камнями арка парадного входа. Я вздохнул: так вот ты какой, северный олень…
Теперь понятно, откуда идёт такой промозглый холод. Вероятно, с ледника вода бежит. Подняв фонарик, я принялся осматривать стены, надеясь найти что-нибудь интересное.
Здесь было множество красивых рисунков на тему зороастризма, я оценил, но кроме чисто эстетического удовольствия ничего больше не ощутил. Похоже, кроме скелетов мне тут ничего не найти, а парочка медных топоров и мечей, конечно, пригодятся, но в качестве подарка музеям, не более.
Я решил очистить чашу, где когда-то пылал огонь, просто из любопытства. И ровно в тот момент, когда я это начал делать, в голове зазвучал бестелесный голос: — зажги огонь и будешь вознаграждён!
Гм, понял. Я направился к выходу из зала.
— Саид! Неси факел, но тоже зажжённый от солнца.
— Сделаю! — кивнул Саид и умчался прочь.
Я ждал минут двадцать. И вот подземелье впервые за сотни лет осветил ярко горящий факел. К тому времени я полностью очистил от извести и мусора чашу и уловил исходящий от неё очень слабый запах газа.
Факел, перехваченный у Саида, зажёг природный газ. Огонёк долгое время ощутимо колебался, но, наконец, успокоился и загорелся ровным устойчивым пламенем, похожим на пламя большой зажигалки.
Довольно долго ничего не происходило. Саид и Тану ходили вокруг, рассматривая скелеты и изображения на стенах. А я ждал. Всё, что хотел, я уже увидел.
Огонь сначала горел маленьким огоньком, но, чем дальше, тем больше разгорался, пока внезапно резко не превратился в факел, распространивший вокруг волны света и жара.
Яркие отблески огня осветили весь зал, заставив заиграть золотые краски на древних фресках. В подземелье стало теплеть, с каждой минутой всё сильнее. Машинально взглянув на ближайший скелет, я поневоле вздрогнул: он улыбался. Оскалившейся череп словно смотрел на пламя, отблеск вечного огня играл в его глазницах. На мгновение мне стало жутко, но только на мгновение.
Саид и Тану завороженно смотрели то на огонь, то на фрески, тянувшиеся по стенам огромного зала. Температура вокруг стала стремительно повышаться, убирая промозглость и мертвенный холод древнего склепа. Огонь весело трещал, пожирая влажный воздух, он трепетал, как птица крыльями, и радовался жизни, как они.
Внезапный ветер пронёсся по залу, и штукатурка в дальнем углу осыпалась, явив скрывавшуюся под ней дверцу:
— Возьми и сохрани!
Сделав шаг в ту сторону, я увидел чёрный провал. Это оказалась небольшая ниша в стене. Ниша была закрыта каменной дверкой с отпечатком человеческой ладони. Никаких скважин или ручек на ней не просматривалось. Присев перед дверцей, я осторожно провёл пальцами по резным узорам символов зороастризма. Ничего не произошло. Да и глупо было надеяться на чудо.
Подошли Саид с Тану.
— Аль-Шафи, давай вскроем дверь ножом?
— Попробуй.
Саид с готовностью выхватил нож и вставил в тонкую щель. Минут десять он ковырялся, пытаясь открыть дверцу, но так и не смог, только нож сломал. Тану, не спрашивая, приложил ладонь к слепку на двери, и опять ничего не произошло. Пришлось чесать затылок в раздумьях, а наверху солнце уже медленно закатывалось за верхушки гор.