Камень. Книга 10

— Так получилось. Решил попробовать, а оно как-то само вышло. А дальше… ты сам видел. Только боюсь теперь, что кошак никого, кроме меня, признавать не будет.

— Читал я про такое, — кивнул колдун. — Когда медведи малину и мед своему хозяину таскали, а волки — зайчиков и лисиц на шапки и воротники. Думал — сказки, а тут такое! Научишь?

Я сделал одухотворенное лицо и начал тихонько вещать:

— Запомни, Ванюша! Наш главный инструмент — воображение! Просто представь, что ты можешь общаться с животными, остальное — тлен и ерунда! — И нахмурился: — Вернемся на родину, я тебе такой тренинг устрою! С цветами начнешь разговаривать!

Прохор опять хмыкнул, а Ванюша, смотревший на меня грустными глазами, тяжело вздохнул:

— Вот почему кому-то все, а кому-то ничего?

— Это тебе-то ничего? — буркнул я. — Побойся бога, Ванюша! Я тебя и так поправил! Может, чуть попозже у тебя и особые способности проявятся?

— Верится с трудом, царевич… Бесталанный я, видимо…

— Точно бесталанный! — авторитетно заявил Прохор. — Сколько лет от Витальки и Влада бегал и умудрился не попасться! Заканчивай ныть, Олегыч! Не беси меня!

— В жабу превращу!

— Превращалка не выросла…

* * *

Баронесса фон Мольтке весь вечер активно вращалась в интернациональной тусовке, собравшейся в Ницце, и уже могла на основании царящих настроений и обмолвок делать кое-какие выводы. Первый вывод, и он же основной: благодаря жесткому и бескомпромиссному характеру великого князя Алексея Александровича удалось разрешить несколько конфликтов, повысив до небывалых высот авторитет рода Романовых как в Европе, так и во всем мире. Вывод второй: деловые круги Германии, Британии, Польши и других европейских стран помельче фактически смирились с переносом в Монако представительств российских энергетических компаний и теперь ищут возможность заключения новых контрактов на более выгодных для себя условиях. Вывод третий, основанный на втором: в самое ближайшее время ожидается форсирование дипломатических и разведывательных усилий всех заинтересованных стран в России, Монако и Франции. Вывод четвертый, самый обидный: Прохор Петрович и Иван Олегович никак не могли являться офицерами дворцовой полиции, потому как, судя по их присутствию в цирке, поведению и свободному общению как с Романовыми, так и с сопровождающими их молодыми аристократами, оба, без всяких сомнений, входили в ближайший круг даже не императорского рода, а семьи. А это означало только одно — Александр ей самым возмутительным образом солгал! И эти двое совершенно «отмороженных офицеров», запросто отдающих приказы ее начальнику, генералу Нарышкину, и запанибрата общающихся с великим князем Алексеем Александровичем, явно состоят в высоких должностях не в Дворцовой полиции, а на службе в личной разведслужбе Романовых — грозной Тайной канцелярии!

Но ничего, Александра, привыкшая выведывать самые сокровенные тайны, прямо сегодня ночью добьется от цесаревича нужного признания! И ничего, что цесаревич и сам имеет самое прямое отношение к спецслужбам, тем слаще будет ее хоть и маленькая, но победа!..

* * *

Как я и предполагал, желание выразить респект братьям Запашным и их питомцам выказали буквально все молодые люди, особенно девушки. Самое же интересное, особенный ажиотаж вызвал именно Баюн, ставший после моего выступления любимцем публики. Именно при скоплении последней я и заходил в вольер к явно обрадовавшемуся при моем появлении кошаку.

— Баюн! — гладил я его голову, испытывая взаимные положительные чувства. — Хороший мальчик!

Кошак вскочил, положил мне свои толстые лапы на плечи и стал нализывать лицо!

— Баюн!..

— Алексей! — услышал я голос Жени Демидовой. — Не будь таким эгоистичным! Дай нам тоже такого умного котика потискать!

Таким эгоистичным? И почему эта фраза меня так задела? Неужели я все для себя уже решил???

— Конечно, красавицы! — Я аккуратно убрал лапы Баюна с плеч. — Только не затискайте! — И приказ кошаку вести себя прилично.