Побагровев от ярости, Гильгад вскочил на ноги:
– Риальто становится в нелепую позу! Как он может отрицать факт своего преступления? Он избил бедного Будиса и привязал его к бичующим кустам – бессердечная жестокость, которой нет оправдания! Я уже предъявил ему справедливое обвинение и никогда не отзову его!
– Я не бил вашего симиода, – спокойно сказал Риальто.
– Ха-ха! Слова ничего не стоят! Вы можете это доказать?
– Конечно. Как раз в то время, когда имел место этот инцидент, я беседовал с Ильдефонсом на берегу Скаума.
Гильгад вихрем развернулся лицом к Ильдефонсу:
– Это правда?
Уголки губ Ильдефонса скорбно опустились:
– Чистая правда, так оно и было.
– Так почему вы не сказали об этом раньше?
– Я не хотел вмешиваться в процесс, будучи и так уже переполнен эмоциями.
– Странно! В высшей степени странно! – Гильгад снова уселся, но тут же поднялся во весь рост Зилифант:
– Тем не менее никто не может отрицать, что Риальто уничтожил мою харкизаду плавающим в воздухе пузырем плазмы, наполнившим помещения моей усадьбы тошнотворной вонью. Кроме того, как известно всем присутствующим, он похвалялся точностью попадания, а источником вони называл меня, Зилифанта!
– Ничего подобного я не делал, – отозвался Риальто.
– Еще чего! Свидетельства однозначны, очевидны и неопровержимы!
– В самом деле? Маг Мьюн и Пердастин оба присутствовали в Фалу́, когда проводился этот эксперимент. Они видели, как я сотворил четыре светящихся пузыря плазмы. Один пролетел через деликатное сплетение усиков моей сальваниссы, не причинив ей никакого ущерба. Мьюн прошел сквозь другой пузырь и не жаловался на какой-либо неприятный запах. Мы все наблюдали за тем, как четыре пузыря взорвались искрами в воздухе и исчезли. Ни один из них не вылетел за пределы приусадебного участка.
Зилифант неуверенно покосился на Мага Мьюна и Пердастина:
– Его утверждения соответствуют действительности?
– По сути дела, вполне соответствуют, – отозвался Маг Мьюн.
– Почему же вы мне об этом не сообщили?