И королева Маб ко мне явилась тенью:
Когда мы спим, она низводит к нам виденья.
Эм. Дешан. «Ромео и Джульетта».Будь то Урганда иль Моргана, —Но я люблю, когда во сне,Вся из прозрачного тумана,Склоняет фея стебель станаКо мне в полночной тишине.Под лютни рокот соловьиныйОна поет мне песни те,Что встарь сложили паладины, —И я вас вижу, исполины,В могучей вашей красоте.Она за все, что есть святого,Велит сражаться до конца,Велит сжимать в руке суровойМеч рыцаря, к боям готовый,И арфу звучную певца.В глуши, где я брожу часами,Она, мой вездесущий друг,Своими нежными рукамиЛуч света превращает в пламяИ в голос превращает звук.Она, укрывшись в речке горной,О чем-то шепчет мне тайком,И белый аист, ей покорный,Со шпиля колокольни чернойМеня приветствует крылом.Она у печки раскаленнойСидит со мною в поздний час,Когда на нас из тьмы бездоннойГлядит, мигая утомленно,Звезды зеленоватый глаз.Влечет видений хороводы,Когда блуждаю меж руин,И эхо сотрясает своды,Как будто там грохочут воды,Подобные волнам стремнин.Когда в ночи томят заботы,Она, незрима и легка,Приносит мне покой дремоты,И слышу я то шум охоты,То зов далекого рожка.Будь то Урганда иль Моргана,Но я люблю, когда во сне,Вся из прозрачного тумана,Склоняет фея стебель станаКо мне в полночной тишине.1824 г.ОХОТА БУРГГРАФА
...А старый фавн меж тем смеялся в диком гроте.
Сегре
Старый бургграф с сенешалем у гробаОба.«Готфрид святой, ты для нас господинОдин.В наших лесах уже нету былогоЛова;Если охотничьих дашь нам побед, —ОбетНыне даю почитать твои мощи.МощиДай своему, о лежащий в гробу,Рабу!Рог подарю тебе кости слоновой.НовыйСклеп возведу с драгоценной плитойЛитой.Будет у гроба всегда для поминокИнок;Сам средь монашьих паду власяницЯ ниц!»В склепе сыром выступает из мракаРака.Знает бургграф, что избавит обетОт бед.Солнце на небе высоко пылает.ЛаетСвора борзых: их не кормят псариС зари.«Паж, пусть печется получше о коняхКонюх.Всыпать в кошель не забыл ты монет?»«О нет!»«Полно вам, бросьте вы карты и кости,Гости!Выберет каждый немедля пусть лукУ слуг.Вас в своем замке задумал собрать я,Братья,Чтоб вам охотничье сердце рожокОжег!»Чаши и кубки выносят на блюдеЛюди.Вот поварята и повар седойС едой.Графу ременный стянул наколенникЛенник;Паж поправляет алмазный аграф,А графВ рог затрубил, созывая отважных:ВажныхГрафов имперских и бедных дворян.Он рьян!С башни графиня рукой белоснежнойНежнойМашет лукаво. Вокруг госпожи —Пажи.Мост на цепях опустили драбанты.БантыВетер срывает с беретов и грив,Игрив.Мчитесь, спасаясь от рыцарской длани,Лани!Бойтесь, косули, тугой тетивыИ вы!Скачут охотники. Вдруг — к их смятенью —ТеньюСтройный олень промелькнул, где кустыГусты.«Гончих спустите по красному зверю!Верю —Псы нам покажут свою быстроту!Ату!Ловчие, вы удивитесь награде!РадиДичи такой ничего, сенешаль,Не жаль!Нимфа, владычица мира лесного,СноваМы в твоем царстве. Не будь к нам строга, —РогаЗверя своим волхвованием тайнымДай нам!Дай, мать охотников, дай, сестра фей,Трофей!»Вихрем несется скакун андалузский.УзкийБархатный душит бургграфа камзол.Он зол.Графские псы самому королю быЛюбы.Дать может волку-грабителю бойЛюбой.Мощны их лапы, свирепы их морды.ОрдыМчат, чтоб, оскаливши бешено пасть,Напасть.Рощи, прощайте! Прощайте, лужайки!ШайкеЯростной нужно оленя сгубитьУбить.Мчится олень, свою резвость удвоя.Воя,Псы настигают... Отстали на пядьОпять.Граф разъярен. Он скакать велит слугамЛугом.Сам же он лесом несется, гоняКоня.Мнут на лугах скакуны КалатравыТравы.Топчет охота, гремя и пыля,Поля.Тяжко храпят от безумной погониКони.Вот покатился с конем паладинОдин.Лес! Беглецу путь открой ты к спасенью!СеньюСвежих ветвей, где царит соловей,Овей!Гончих собак поредела густаяСтая:Сбились иные, почуяв лисуВ лесу.Рыщут они средь кустов и бурьянаРьяно.Скоро они след, оставленный тут,Найдут.Зверь убегает от стаи рычащейЧащей.Рвут ему сучья бока и живот.И вот —Озеро видит в лесу он дремучем.МучимЖаждою, жадно пьет воду олень.О, лень!Здесь ты царила: склонялись, ленивы,Ивы,Речка, прозрачная, как из стекла,Текла...Лай, улюлюканье, криков и смехаЭхо, —Где лишь услышать могли шелест выЛиствы.Лес оглашен звуком рога знакомым.КомомСжался олень: его ужас прожег.Прыжок, —Ив расступились зеленые своды.В водыПрянул олень. Водоем здесь глубок.КлубокПсов, потерявших от ярости разум,Разом —В воду за ним... Это смерти порог.О рог!Эхо разносит звук рога победный.БедныйЗверь, это гибели грозный пророк!О рог!Видишь ли ты, что тебя окружили,ИлиИщешь еще ты к спасенью дорог?О рог!Руки тверды у стрелка и жестокоОко.Целит в тебя он, стянув лук тугойДугой.К берегу зверь подплывает усталый.АлойКровью окрашен, травы стал покровБагров.К стонам их жертвы охотников глухоУхо.Что же, толпа палачей, обнажиНожи!Кто же вонзит ему в сердце кинжалаЖало?Первым по праву, бургграф-государь,Ударь!Вам будет знатный, с бургграфом кто дружен,Ужин.Ждет уже в замке, сеньор и вассал,Вас зал.Будут о подвигах петь менестрели.ТрелиФлейт и гобоев там будут греметьИ медь.Но торжествует убийца твой рано:РанаИ у него — его честь сражена.Жена,С мужем скучая суровым и старымДаромВремя не тратит. Смеются над нимОднимДвое: графиня и юноша вместе.МестиРадуйся, бедный олень: у врага —Рога!ВОСТОЧНЫЕ МОТИВЫ
КУПАЛЬЩИЦА ЗАРА
Лучи на лик ее сквозь ветви темной чащи
Бросали тень листвы, от ветра шелестящей.
Альфред де ВиньиЗара в прелести ленивойШаловливоРаскачалась в гамакеНад бассейном с влагой чистой,Серебристой,Взятой в горном ручейке.С гамака склонясь к холоднойГлади водной,Как над зеркалом живым,Дева с тайным изумленьемОтраженьемВосхищается своим.Каждый раз, как челн послушныйСвой воздушныйСовершает легкий путь,Возникают на мгновеньеВ отраженьеНожка белая и грудь.Осторожно, но отважноХолод влажныйЗара ножкою толкнет:Отраженье покачнется —ЗасмеетсяЗара, чуя холод вод.Спрячься под листвою темной,Гость нескромный!Омовенье совершив,Выйдет Зара молодая,Вся нагая,Грудь ладонями прикрыв.Как прекрасное виденье,Остановится, — но вдругНа мгновеньеЗатрепещет влажным телом —И несмелоОзирается вокруг.Вот она стоит под ивойИ пугливоЛовит слухом ветерок.Пролетит ли шмель над нею, —Вспыхнет, рдея,Как гранатовый цветок.Видишь все, что закрывалоПокрывало.В голубых ее глазахСловно искры пробегают, —Так играютЗвезды в синих небесах.Отряхнулась, и, как слезыС листьев розы,Дождь по телу побежал,Словно жемчуг драгоценныйНа коленаС белой шеи вдруг упал.Но ленивица лукаваИ забавыНе желает прерывать.Над водой прозрачной рея,Все быстрееНачинает напевать:«Если б я была султаншейИли ханшей,Я не мылась бы в пруде,А в купальне золоченой,Возле трона,В амброй пахнущей воде.В сетке шелковой, атласнойЕжечасноЯ летала бы, как пух,На тахтах спала богатых,В ароматах,Чтоб захватывало дух.В ручейке с волною зыбкойЮркой рыбкойЯ б резвилась поутру,Не боясь, что кто-то можетПотревожить,Подсмотреть мою игру.Пусть рискует головою,Кто со мноюПознакомиться готов, —Встретит сабли стражей черных,Мне покорных,И свирепых гайдуков!Я смогу без наставленийВ милой лениБросить где-нибудь в углуПару вышитых сандалий,Чтоб лежалиВместе с платьем на полу».Так, по-царски наслаждаясь,КолыхаясьНад водою взад-вперед,Попрыгунья позабылаБыстрокрылыйВечный времени полет.Ливень брызг она небрежноНожкой нежнойПосылает на песок,Где свернулся змейкой чернойВесь узорныйПозабытый поясок.Между тем ее подружкиДруг за дружкойНаправляются в поля:Вот их ветреная стая,Пробегая,Песню завела, шаля.И летит через оградыВиноградаВместе с песенкой упрек:«Стыдно девушке ленивой,Нерадивой,Что не встала к жатве в срок!»Июль 1828 г.РЫЖАЯ НУРМАГАЛЬ
No es bestia que non fus hy trobada.[2]
Хуан Лоренсо Сегура де АсторгаМеж черных скал холма крутого,Ты видишь, — роща залегла;Она топорщится сурово,Как завиток руна густогоМежду крутых рогов козла.Там, в темноте сырой и мглистой,Таятся тигры, там рычатШакал и леопард пятнистый,Гиены выводок нечистыйИ львица, спрятавшая львят.Там чудища — отрядом целым:Там василиск, мечтая, ждет,Лежит бревном оцепенелымУдав и рядом — с тучным телом,С огромным брюхом — бегемот.Там змеи, грифы с шеей голойИ павианов мерзкий круг —Свистят, шипят, жужжат, как пчелы,И лопоухий слон тяжелыйЛомает на ходу бамбук.Там каждой место есть химере;В лесу — рев, топот, вой и скок:Кишат бесчисленные звери,И слышен рык в любой пещере,В любом кусте горит зрачок.Но я смелей пошел бы в горы,В лес этот дикий, в эту даль,Чем к ней, чьи безмятежны взоры,Чей добр и нежен лепет скорый, —Чем к этой Рыжей Нурмагаль!25 ноября 1828 г.ДЖИННЫ
Е come i gru van cantando lor lai
Facendo in aer di se lunga riga
Cosi vid’io venir traendo guai
Ombre portate dalla deita briga.
Dante[3]Порт сонный,Ночной,ПлененныйСтеной;Безмолвны,Спят волны, —И полныйПокой.Странный ропотВзвился вдруг.Ночи шепот,Мрака звук,Точно пеньеИ моленьеДуш, в кипеньеВечных мук.Звук новый льется,Бренчит звонок:То пляс уродца,Веселый скок.Он мрак дурачит,В волнах маячит,По гребням скачет,Встав на носок.Громче рокот шумный,Смутных гулов хор,То звонит безумноПроклятый собор.То толпы смятеннойГрохот непреклонный,Что во тьме бездоннойРазбудил простор.О боже! Голос гроба!То джинны!.. Адский вой!Бежим скорее обаПо лестнице крутой!Фонарь мой загасило,И тень через перилаМетнулась и застылаНа потолке змеей.Стая джиннов! В небе мглистомЗаклубясь, на всем скакуТисы рвут свирепым свистом,Кувыркаясь на суку.Этих тварей рой летучий,Пролетая тесной кучей,Кажется зловещей тучейС беглой молньей на боку.Химер, вампиров и драконовСлетелись мерзкие полки.Дрожат от воплей и от стоновСтаринных комнат потолки.Все балки, стен и крыш основыСломаться каждый миг готовы,И двери ржавые засовыИз камня рвут свои крюки.Вопль бездны! Вой! Исчадия могилы!Ужасный рой, из пасти бурь вспорхнув,Вдруг рушится на дом с безумной силой.Все бьют крылом, вонзают в стены клюв.Дом весь дрожит, качается и стонет,И кажется, что вихрь его наклонит,И оторвет, и, точно лист, погонит,Помчит его, в свой черный смерч втянув.Пророк! Укрой меня рукоюТвоей от демонов ночных, —И я главой паду седоюУ алтарей твоих святых.Дай, чтобы стены крепки были,Противостали адской силе,Дай, чтобы когти черных крылийСломились у окон моих!Пролетели! Стаей чернойВьются там, на берегу,Не пробив стены упорной,Не поддавшейся врагу.Воздух все же полон праха,Цепь еще звенит с размаха,И дубы дрожат от страха,Вихрем согнуты в дугу!Шум крыл нетопыриныхВ просторах без границ,В распахнутых равнинахСлабее писка птиц;Иль кажется: цикадаСтрекочет в недрах садаИли крупинки градаСкользят вдоль черепиц.Этот лепет слабый,Точно ветерок;Так, когда арабыТрубят в дальний рог, —Дали, все безвестней,Млеют нежной песней,И дитя чудеснейГрезит долгий срок.Исчадий адаБыстрей полет:Вернуться надоПод адский свод;Звучанье рояСейчас такое,Как звук прибояНезримых вод.Ропот смутен,Ослабев;БесприютенВолн напев;То — о грешнойВ тьме кромешнойПлач утешныйЧистых дев.Мрак слышитНочной,Как дышитПрибой,И вскореВ простореИ в мореПокой.28 августа 1828 гМЕЧТЫ
Lo Giorno se n’andava e l’aer bruno
Toglieva gli animal che sono’n terra,
Dalle fatiche loro.