– … кто горит?
Капитан контрразведки в глобе связи выглядел чрезвычайно удивленным. Видимо, никак не ожидал, что в его секретные переговоры кто-то влезет со стороны.
– Выпусти постановщика помех, капитан! – отчаянно крикнул офицер. – Немедленно! Иначе нам конец!
Лицо контрразведчика вытянулось.
– У меня нет надежного…
Соединение пропало. Офицер в бессилии заплакал и ударил кулаком по опоре компенсатора.
– Постановщик помех стоит наготове у стартовых створок! – всхлипнул он. – Экспериментальный, фрактального типа! Только вывести! Я же его как раз на этот случай готовил! И некому!
– Сергей… – подал голос старшина.
– Я не успею!
И тут связь восстановилась рывком и вся. Эфир наполнился гомоном и дикими криками.
– Поднимите мне веки! – орал где-то далеко зам по боевой. – Ну поднимите мне веки, ребята! Щас я ей!
– Зам, ты подлец! – рявкнул офицер. – Слышишь меня?!
– Слышу! – отозвался затухающий голос. – Виноват, исправляю…
– На таран пошел! – напряженно сказал пилот. – На купол центра управления. Матке, конечно, от этого не убудет, но время можем выиграть… если ребята ему пробьют разгонную. А если не пробьют, то лазер его…
Вдалеке вспыхнула яркая звездочка – сгорающая «Косатка» зама по боевой послала последний привет оставшимся в живых…
– Кэп, постановщик помех на связи! – вдруг сказал Буревой.
Офицер неверяще уставился на глобу. Из глубины приемной сферы ему бледно улыбнулась та, кого он знал как Лючию Овехуна.
– Живи, мой командир. Продержусь, сколько смогу. Брат – на лазерах…
Со стороны это выглядело необыкновенно красиво. Фракталы помех стремительно множились, тянулись к матке европейцев, взрывались новыми букетами, скручивались вокруг экранов Фридмана…
– Себя закрывай! – охнул вдруг пилот и бросил дисколет в ускорение. – Сожгут!