Магия книг

– Если бы я только знала, где найти этих людей, – бросила Темпест. – Уж я бы недолго думала, присоединиться ли мне к ним.

По-видимому, это оказалось слишком даже для Гилкриста.

– Мы не убийцы, Темпест. И тебе тоже не следует подражать тем, кто не постеснялся стрелять в гостей отеля, которые ни в чём не виноваты.

– Мерси думает, что это был всего лишь отвлекающий манёвр, – вырвалось у неё, и конечно же она немедленно пожалела об этом.

– Если у Мерси есть мнение по поводу всего этого, почему бы ей самой не явиться сюда и не высказать его нам лично? – поинтересовалась Мэгги.

Гилкрист недоверчиво наморщил лоб, спросив:

– А что, Мерси находилась в отеле во время покушения?

Темпест быстро покачала головой:

– До неё лишь дошли слухи.

По Гилкристу было заметно, что он не верил ей ни на грош, однако он, по-видимому, решил пока не развивать эту тему. Возможно, потому что все остальные тоже промолчали. Только профессор смерил Темпест внимательным взглядом, как будто в ожидании дальнейших доказательств того, что девочка несдержанна на язык и из-за неё остальные могут влипнуть в неприятности. Вообще-то это именно так и было, про Мерси она проговорилась глупо и очень по-детски. Ей следовало быть осторожней. Всем сердцем Темпест верила в революцию против Адамантовой академии, однако безопасность её друзей являлась для неё превыше всего.

Какое-то время книготорговцы сравнивали дошедшие до них сведения о происшествии в «Савое». Только однажды, когда профессор высказал мнение о том, что нападающие действовали слишком неумело, снова разгорелся спор. С точки зрения военного историка, это могли подстроить. Академия была способна послать нападающих сама, чтобы они имитировали покушение, которое стало бы поводом для дальнейших чисток и массовых арестов в убежищах.

Профессор не особенно нравился Темпест, но это предположение пугало и завораживало её одновременно. Большинство сочли его слова чистой конспирологией, однако Темпест не могла отделаться от мысли, что в них есть рациональное зерно. Она решила непременно поговорить об этом с Мерси, хотя Мерси не нравилось, что Темпест посещает заседания у Гилкриста.

Около половины десятого участники один за другим разошлись. Как обычно, они отвели душу, чихвостя Академию на чём свет стоит и высказывая накипевшие обиды, однако ничего конкретного из их разговора не вышло. Темпест, не стеснявшаяся в выражениях, снова заявила книготорговцам, что они предпочитают сидеть сложа руки, после чего Мэгги Грайд вконец разозлилась и предложила Темпест либо впредь оставаться дома и не слушать их, либо отыскать уже наконец парочку вооружённых анархистов и присоединиться к ним, если она так жаждет, чтобы в неё разрядили заряд дроби или чего похуже. Но Темпест не жаждала крови и не мечтала о том, чтобы свалить власть Академии любыми средствами. Это было не первое заседание кружка, на котором её пыл и энтузиазм сослужили ей плохую службу, и, хотя она подозревала, что именно из-за её горячности Гилкрист пригласил её (очевидно, ему самому казалось, что эта кучка древностей, за исключением хитроумного профессора, впала в спячку), она осознавала, что все остальные считают её развязной девицей.

В конце концов девушка побрела назад в «Либер Мунди». Она вошла в лавку в тот момент, когда Филандер подсчитывал дневную выручку. Сегодня им удалось продать с десяток книг, в том числе два очень редких издания, которые Темпест обнаружила на складе в подвале Валентина. Совсем неплохо, бывало и хуже, и, наверное, поэтому Филандер волновался за неё меньше, чем обычно, когда она уходила на собрание в «Подвальный клуб заговорщиков Гилкриста», как он называл всё это.

– Я тебя не понимаю, – произнёс он после того, как она рассказала ему, о чём говорили на собрании. – Мерси сегодня чуть не лишилась жизни, а ты ещё и защищаешь этих убийц?

Она отчаянно затрясла головой:

– Я понимаю, что бессмысленно палить в людей, которые ничего плохого не сделали, – отвратительно. Но разве тебя не злит наша полная беспомощность? Мы сидим сложа руки, а в убежищах люди Академии творят что хотят!

– Мы оба знаем об этом только по слухам, – напомнил ей Филандер. – Мы никогда не бывали там, и, честно говоря, лично я туда и не собираюсь.

– Но ведь бунт против всех этих гнусностей не может быть несправедливым!

– А ты уверена, что бунт вообще справедлив? По мне, так люди, участвовавшие в нападении, уверены в том, что правы они, и точка.