– Значит, ты припарковался между двумя полицейскими машинами и показал удостоверение ФБР через пять минут после того, как откопал ключи на трупе?
– Нет, – сказал Джинелли. – Скорее минут через десять после того.
Направляясь в лагерь цыган, он приметил двух мужчин в штатском, но явно полицейских, которые сидели на корточках возле фургона с единорогом и совками копались в земле. Третий стоял и светил им мощным фонарем.
– Постой, постой, вот еще одна, – сказал копавший своему коллеге, извлекая пулю из совка и бросая ее в ведерко – блонк! Два цыганенка, явно братья, стояли поблизости и наблюдали за процессом.
Присутствие полицейских для Джинелли было как нельзя кстати. Никто не знал, как он выглядит, а Сэмюэл Лемке помнил только черное пятно сажи. К тому же появление агента ФБР можно было считать удачей, так как стрельба велась из русского автомата. Но Джинелли проникся глубоким уважением к Тадузу Лемке. Дело было не в той надписи кровью на лбу, а в том, как он твердо стоял один на один перед шквалом пуль 30-го калибра в полной темноте. Ну и, конечно, то, что происходило с Уильямом. Было опасение, что дед его все равно мог распознать. Увидеть по глазам или как-то по запаху учуять.
Поэтому ни при каких обстоятельствах Джинелли не намерен был допустить, чтобы старик коснулся его.
Ему нужна была девушка.
Он прошел внутренний круг и постучался в первый попавшийся фургон. Пришлось постучаться еще раз, прежде чем женщина средних лет открыла дверь с испуганным и недоверчивым выражением лица.
– Нет у нас ничего для вас, – сказала она. – У нас тут беда. Извините, мы закрыты.
Джинелли раскрыл удостоверение.
– Специальный агент ФБР, мадам, – Стонер.
Глаза женщины широко открылись, она быстро перекрестилась и сказала что-то на ромалэ. Потом:
– О Господи! Что еще? Все пошло кувырком. С тех пор как Сюзанна погибла, нас словно прокляли. Или…
Ее решительно оттолкнул супруг, приказав заткнуться.
– Специальный агент Стонер, – вновь повторил Джинелли.
– Слышал, слышал. – Он выбрался наружу. Джинелли определил его возраст в районе сорока пяти лет, хотя выглядел мужик старше. То был очень высокий человек, хромавший настолько сильно, что казался уродом. На рубашке с короткими рукавами была скромная диснеевская реклама.
Вместо штанов – шорты. От него несло таким перегаром, что в любой момент можно было ожидать, что его еще и вырвет. Похоже, с этим цыганом подобное случалось регулярно. Джинелли показалось, что он узнал его: кажется, именно он бежал прочь с грацией слепого эпилептика, у которого случился сердечный припадок.
– Чего вам надо? У нас и так тут полиция весь день висит на заднице. И всегда так… Просто смешно! – Говорил он хриплым грубым голосом, а его жена принялась торопливо увещевать его на роме.
Он повернулся к ней.
– Дет кригиска жад-халлер, – сказал он, припечатав для пущей ясности: – Заткнись, сука. – Женщина отступила. Мужчина в диснеевской рубашке вновь обратился к Джинелли: – Так чего вам надо? Чего не пойдете к своим корешам и не поговорите с ними? – Он кивнул в сторону криминалистов.