Она подчинилась, содрогнувшись всем телом. На него она не смотрела. От страха, предположил Ричардс, превратилась в камень.
– Как вас зовут, мэм?
– А-а-мелия Уильямс. Не стреляйте. Не убивайте меня. Я… я… вы можете взять мои деньги,
– Ш-ш-ш-ш, – попытался успокоить ее Ричардс. – Ш-ш-ш-ш. – Когда она взяла себя в руки, продолжил: – Я не буду пытаться изменить ваше мнение обо мне, миссис Уильямс. Миссис, не так ли?
– Да, – механически ответила она.
– Но у меня нет и мысли причинить вам вред. Вы это понимаете?
– Да. – Внезапно она оживилась. – Вам нужна машина. Они поймали вашего друга, и теперь вам нужна машина. Можете взять мою… она застрахована… о вас я никому не скажу. Клянусь, не скажу. Заявлю, что кто-то украл ее со стоянки…
– Мы об этом еще поговорим. А теперь поехали. На шоссе номер один, а по пути мы обо всем поговорим. Дорога перекрыта?
– Н-да. Сотни кордонов. Они вас схватят.
– Только не лгите, миссис Уильямс. Хорошо?
Она тронула пневмокар с места. Сначала руки дрожали, потом машина пошла увереннее. Движение успокаивало нервы. Ричардс повторил вопрос о кордонах.
– Около Льюистона, – призналась она. – Там, где они поймали другого по… вашего приятеля.
– Далеко отсюда?
– Тридцать миль, а то и больше.
Парракис, однако, уехал гораздо дальше, чем ожидал Ричардс.
– Вы меня изнасилуете?
Вопрос так поразил Ричардса, что он даже рассмеялся.
– Нет, – ответил он и тут же счел нужным добавить: – Я женат.
– Я ее видела.
Пренебрежительный тон. Ричардс едва сдержал желание ударить ее.