Пневмокар тронулся с места.
Маску молодой добропорядочной hausfrau[14], возвращающейся домой с рынка, как ветром сдуло. Из-под нее проступило что-то пещерное, что-то дикое, с перекошенным ртом и выпученными глазами. Возможно, это что-то никуда не девалось и раньше.
Они проехали пять миль, впереди показался магазин и компрессорная станция.
– Сворачивай, – приказал Ричардс.
…Минус 041, отсчет идет…
– Вылезай.
– Нет.
Он вдавил дуло револьвера в ее правую грудь.
– Нет. Пожалуйста.
– Очень сожалею, но времени изображать примадонну у тебя больше нет. Вылезай.
Она вылезла, он – следом за ней.
– Позволь мне опереться на тебя.
Он обнял ее за плечи и револьвером указал на телефонную будку рядом с автоматом, торгующим мороженым. Они двинулись к нему, странное существо о двух головах и трех ногах. Ричардс чертовски устал. Перед его мысленным взором взрывались и врезались в дерево патрульные машины, из них торпедой вылетали копы. Сцены эти повторялись раз за разом, словно записанные на закольцованной видеопленке.
Владелец магазина, седовласый старичок с сухонькими ножками, упрятанными под грязный мясницкий фартук, встал в дверях, на его лице отразилась тревога.
– Эй, вы мне здесь не нужны. У меня семья. Не хочу я лишних неприятностей.
– В магазин, папаша, – приказал Ричардс.
Старичок подчинился.
Ричардс запрыгнул в телефонную будку, бросил в щель два четвертака, держа револьвер и трубку одной рукой, набрал «О».