Элис посмотрела на Джейка.
— Мужик, папочка.
Джейк, потрясенный тем, что она произнесла целых два слова, посмотрел на Энни.
— Первое предложение моей дочери, благодаря тебе.
Затем он начал смеяться, и Энни, пораженная, присоединилась к нему. Она поцеловала его в щеку.
— Прости, Джейк, и еще раз спасибо, что ты был рядом со мной. Я люблю тебя.
— Ты и правда меня любишь? Тогда у меня нет к тебе претензий. Ты выяснила, что делать с неправомерной казнью настоящего Колина Листера? Я не могу перестать думать о нем.
Она кивнула.
— Я тоже. Бедный мальчик, должно быть, так испугался. Я уже начала. Написала заявление на имя старшего министра юстиции, чтобы добиться для него королевской прерогативы милосердия.
— Что? Я никогда о таком не слышал.
— Я тоже не слышала; по крайней мере, не по официальному названию. Это посмертное королевское помилование за судебную ошибку, связанную с казнью через повешение.
— Вау, я понял тебя. Энни, я впечатлен. Будем надеяться, что они это сделают.
— Уверена, что так и будет. Как они могут не сделать? Это может занять очень много времени, но, по крайней мере, мы знаем правду, и Колин теперь обрел покой. Я не могу долго оставаться. Я еду в больницу к Джону. Просто хотела убедиться, что ты справляешься.
Она подмигнула ему и поцеловала Элис в макушку.
— Пока, умница.
Элис помахала ей рукой.
— Пока, умника.
Энни отправилась в путь. Она не могла дождаться, когда Альфи начнет говорить. Дети росли так быстро. Когда она добралась до больницы, на этот раз ей удалось найти место для парковки и заплатить за талон. Энни надеялась, что сегодня Джона отпустят домой. Она уже позвонила миссис Браун, которая переехала в пасторский дом, чтобы присматривать за ним. Это было очень мило. Как бы он ни стонал по поводу своей экономки, она была хорошей женщиной. Войдя в его палату, Энни чуть не завизжала, увидев его полностью одетым и сидящим в кресле у кровати.
Он улыбнулся ей.
— Ну, неужели я вижу перед своими глазами прекрасную Энни Грэм?