– Что значит «способствовала»?
– Помогали каким-либо образом?
– Я приехала с адвокатом в тюрьму на его автомобиле в свой выходной день. Даже не платила за бензин. Мы вошли через общий вход в день для визитов к заключенным точно так же, как все.
– Вы использовали номер своего значка?
– Даже не брала его туда.
– Трейси, – сказал Лауб, – мы получаем вопросы от прессы. Нам важно, чтобы все мы занимали одинаковую позицию и говорили одно и то же.
– Я ничего не говорю, лейтенант. Я сказала Ванпельт, что это мое личное дело и никто не должен в него совать свой нос.
– Это неразумно, учитывая публичный характер разбирательства, – сказал Ноласко. – Нравится вам это или нет, публичная часть нашей работы заключается в том, чтобы это не сказалось плохо на нашем департаменте. Ванпельт просит официального комментария.
– Кому какое дело до того, что просит Ванпельт?
– Она полицейский репортер, источник новостей номер один в нашем городе.
– Она просто охотник за происшествиями. Она щелкопер. И она нарушает журналистскую этику. Все это знают. Не важно, что я скажу, она выкрутит это так, чтобы создать впечатление конфликта. Я не играю в ее игры. Это личное дело. Мы не комментируем личные дела. Почему к данному случаю нужно относиться иначе?
Лауб сказал:
– Думаю, шеф тебя спрашивает, Трейси, есть ли у тебя предложения, что мы должны отвечать.
– Не одно, – ответила она.
– Что-нибудь, что можно напечатать? – спросил Лауб.
– Скажите, что это личное дело и ни я, ни департамент не будут комментировать происходящие в настоящее время юридические процедуры. Так мы поступаем с открытыми делами. Почему это дело должно отличаться?
– Потому что это дело не наше, – сказал Ноласко.
– Блестящий ответ.
Лауб повернулся к начальнику.
– Не могу не согласиться с детективом Кроссуайт. Сделав заявление, мы ничего не выиграем.