– Зачем?
– Потому что этот вопрос нужно решить лично. Я хотел увидеться с вами завтра утром и заехал убедиться, что адрес верный. Остановился здесь и увидел свет в окне. Дверь была не заперта, я поднялся по лестнице и увидел, что свет, который я видел с улицы, горит у вас в кабинете.
– Все это прекрасно, но вы не ответили на мой вопрос. Зачем вы проделали этот долгий путь, мистер Боувайн?
– Мне позвонил шериф Каллоуэй. Говорит, что вы хотите устроить повторный суд для Эдмунда Хауза.
Дэн начал понимать, к чему он клонит, хотя его и удивила решительность Боувайна.
– Откуда вы знаете шерифа?
– Я давал показания на суде над Эдмундом Хаузом.
– Я знаю. Я читал стенографический отчет. Шериф попросил вас убедить меня не представлять интересы мистера Хауза?
– Нет. Он просто сказал мне, что вы добиваетесь нового суда. Я приехал по собственной инициативе.
– Вы понимаете, почему мне трудно в это поверить.
– Я лишь прошу возможности поговорить с вами. Я расскажу свою часть. И не буду повторять дважды. А потом я вас покину.
Дэн задумался над этой просьбой. Он был недоверчив, но Боувайн казался искренним, а к тому же проделал восьмичасовой путь и не пытался скрыть цели своего визита.
– Вы понимаете, что у меня конфиденциальные отношения с моим клиентом.
– Понимаю, мистер О’Лири. Мне не интересно, что говорит Эдмунд Хауз.
О’Лири кивнул.
– Мой кабинет там.
Он щелкнул пальцами, два пса повернулись и бросились по коридору. В кабинете они снова заняли свои места на коврике, но не легли, а сели в готовности, навострив уши.
Боувайн снял пиджак, все еще блестевший от капель дождя, и повесил на вешалку у двери; этой вешалкой редко кто пользовался.
– Какие большие псы.
– Вы бы посмотрели на мои счета за их корм, – сказал Дэн. – Могу я вам предложить чашку кофе?