– Мы не упоминаем о событиях подобного рода.
– В этой комнате можно, – возразил Холл.
Бывший профессор социологии немедленно признал справедливость утверждения, но заметил:
– И все же не стоит перечислять все двенадцать подвигов Геракла, достаточно двух: первого и последнего, – чтобы понять, можно ли с вами обсуждать дела.
Холл снова посмотрел в перечень.
– Первым заданием было устранение Сига Лемуэлса – судьи полицейского суда, а последним объектом стал Бертрам Фестл. Считалось, что он утонул, поднимаясь на борт собственной яхты. Произошло это в Бар-Пойнте.
– Все правильно. – Сильванус Томпсон не спеша раскурил сигару. – Просто хотел убедиться в вашей компетентности. Ни разу не встречал здесь никого, кроме самого шефа, так что присутствие незнакомца показалось странным и несколько насторожило. Ну а теперь поговорим о делах. Уже некоторое время я не получаю заказов, и средства истекают быстрее, чем хотелось бы.
Холл достал машинописную копию подробной инструкции Драгомилова и, внимательно прочитав соответствующий параграф, ответил:
– Сейчас заказов нет, но в качестве аванса могу выдать две тысячи долларов, которые позволят продержаться в течение некоторого времени. Оставайтесь на связи, потому что ваши услуги могут потребоваться в любой момент. Бюро готовится к исполнению крупного заказа с участием всех сотрудников. Больше того, я уполномочен заявить, что от успеха предприятия зависит судьба организации. Будьте добры, дайте расписку в получении суммы.
Бывший профессор написал что требовалось, взял деньги и, явно никуда не торопясь, с удовольствием раскурил сигару.
– Вам нравится убивать? – неожиданно для себя осведомился Холл.
– Не то чтобы нравится, – ответил Томпсон, – скорее – не имею ничего против. Надо же на что-то жить. У меня жена и трое детей.
– Считаете такой способ зарабатывать нормальным? – уточнил Холл.
– А чем он плох? Не хуже любого другого. Я исполнитель, палач, а не убийца. Бюро никого не убирает без веских на то оснований. Как вам известно, наши объекты исключительно преступники.
– Не стану скрывать от вас, профессор, что знаю об организации очень немного, это правда, хотя временно возглавляю бюро и действую в рамках чрезвычайно строгой инструкции. Скажите, а вы уверены в непогрешимости своего шефа?
– Простите, не понял?
– Имею в виду этическую веру. Что, если шеф примет ошибочное решение? Например, поручит вам убить… о, прошу прощения! – казнить невиновного?
– Нет, молодой человек, это невозможно. Всякий раз, получая заказ – как и все остальные исполнители, – первым делом я тщательно взвешиваю имеющиеся данные и, если есть сомнения, отклоняю даже самые выгодные предложения. Это мой принцип. Видите ли, если бы бюро не основывалось на абсолютной справедливости своих решений, то не просуществовало бы и года. Во всяком случае, не будучи в полной мере уверенным в непогрешимости организации и выполняемых мною заказов, я не смог бы посмотреть в глаза жене и прижать к груди своих малюток.
Вскоре после ухода профессора явился Хаас, мертвенно-бледный, усталый и явно голодный, и отчитался о собственных успехах.
– Шеф направляется в Чикаго. Выехав из Эдж-Мура, промчался через Олбани до Нью-Йорка, у Центрального вокзала вышел из машины, взял билет в пульмановский вагон и покинул город. Я не сумел его перехватить, а потому дал телеграмму Шварцу, и тот успел на следующий поезд, затем телеграфировал начальнику чикагского отделения нашего бюро. Вы его знаете?
ebooksa