— Конечно, нет. — Розмари проводила его в гостиную.
На Романе был белый с черным клетчатый пиджак, голубая рубашка и широкий узорчатый галстук. Проходя через дверь, он на секунду оказался совсем близко к Розмари, и она с удивлением заметила, что у него проколоты уши. Во всяком случае, левое.
Розмари прошла вслед за ним в комнату.
— Это Эдвард Хатчинс. — Хатч встал и улыбнулся. — А это Роман Кастивет, наш сосед, о котором я только что вам говорила.
Она пояснила Роману:
— Я только что рассказывала Хатчу, что это вы с Минни направили меня к доктору Сапирштейну.
Мужчины пожали друг другу руки, и Хатч сказал:
— Одна из моих дочерей тоже наблюдалась у доктора Сапирштейна. Даже два раза.
— Он очень способный врач, — ответил Роман. — Мы с женой познакомились с ним меньше года назад, но он уже стал одним из лучших наших друзей.
— Садитесь, пожалуйста, — предложила Розмари и сама села в кресло рядом с Хатчем.
— Так Розмари уже сообщила вам приятные новости, да? — спросил Роман.
— Да, — подтвердил Хатч.
— Мы теперь следим, чтобы она побольше отдыхала, — продолжал Роман, — и совсем не волновалась.
— Так будет только в раю, — с улыбкой заметила Розмари.
— Меня немного встревожил ее вид, — сказал Хатч, озабоченно поглядывая на Розмари. Он достал трубку и полосатый репсовый кисет с табаком.
— Почему? — с недоумением спросил Роман.
— Она сильно сбавила в весе, — ответил Хатч. — Но теперь я знаю, что за ней наблюдает доктор Сапирштейн, и поэтому я спокоен.
— Что вы! Она похудела всего на два или три фунта, — убежденно заявил Роман. — Правда, Розмари?
— Правда, — согласилась она.
— А это вполне возможно в первые месяцы беременности. Потом она обязательно наберет вес и, может быть, даже лишний.