Художник. Как живут, мыслят и работают творческие люди
Живописец Зоя Черкасская-Ннади также высказывается в пользу отдельного ателье, но предлагает и альтернативу: дополнительное маленькое ателье дома. «С рождением дочки мой распорядок дня, конечно, стал менее хаотичным. Всё подчинено её ритму: сон, кормление, прогулки. Я предпочитаю работать в мастерской, потому что пишу маслом и часто — в довольно большом формате. К тому же я развожу страшную грязь, так что дома этим заниматься немыслимо. Однако и дома у меня есть комната, которую я использую для рисования мелких форматов, когда вдохновение застаёт меня врасплох. В этой комнате всегда жуткий бардак, мои близкие даже боятся туда заходить».
Интересна, на мой взгляд, идея совместных рабочих художественных коммун или мастерских, когда художники делят одно помещение. Ведь творческий человек слишком часто остаётся наедине с собой — без обмена мнениями, опыта и социальных контактов. Общение происходит только в Сети.
Здание, в котором Александер Штеффенсмайер делит с коллегой-иллюстратором студию, представляет собой собрание художественных лофтов. Живописцы, дизайнеры и иллюстраторы устраивают там совместные выставки в коридорах и приглашают на них общих гостей. Заодно рабочий день проходит в довольно творческой, рабочей обстановке. Сам Александер говорит: «Мне важно разделять рабочее место и дом, иначе я бы весь день сидел в пижаме и работал. К тому же мне важно проводить некую черту, обозначающую конец рабочего дня, когда я иду домой и больше не думаю о работе — ну или стараюсь. Потому что и так очень трудно выбросить из головы какие-то идеи, планы или мысли. Если вещи, над которыми нужно работать, лежат дома перед глазами — начинаешь работать дальше. Так можно и до депрессии доработаться. И мне приятно, что я днём общаюсь с коллегами, что есть какие-то социальные контакты. Не могу сказать, что мы бурно обсуждаем работы друг друга. Но всегда интересно услышать, над чем работают другие, какие правила в других издательствах и как устроен процесс. К тому же мои коллеги здесь, на этаже, начали работать примерно в одно время со мной — мы почти все выпускники одного вуза. Мы часто обсуждаем договоры, у кого что принято. Это уже не раз помогло нам избежать ошибки начинающих, когда просишь за свою работу настолько мало, что живёшь в минус. Плюс мы делим арендные расходы. Хотя если я именно пишу, а не рисую, и мне нужен абсолютный покой, тогда я могу это делать дома».
В мюнстерской мастерской иллюстратора Александера Штеффенсмайера. Фото: Тетьяна Люкс
Звезда берлинской иллюстраторской сцены Олаф Хайек уже 15 лет делит свою мастерскую в теперь уже престижном районе Берлина — Кройцберге с коллегой-иллюстратором Мартином Хааке (Martin Haake)[80]: «Нам обоим нравится такой вариант, потому что иллюстратору плохо быть одному. К тому же по уровню мастерства мы равны, мы даже работаем с одними и теми же клиентами и агентами, в том числе зарубежными. Над некоторыми проектами работаем вместе. Именно с Мартином у нас получается довольно плодотворный обмен, мы даже мыслим зачастую на одной волне. Работая в одиночестве, становишься мизантропом. Критический взгляд для меня очень важен. Я бы не мог работать дома: пришлось бы слишком часто отвлекаться на окружение и заниматься проблемами, не связанными с работой. А в ателье свой отдельный мир, вторая семья, если угодно. Мы работаем здесь вдвоём, обмениваемся мнениями, при этом можем творить спокойно и независимо друг от друга. Мне это важно. Я работал дома, когда был моложе и мне не так мешали домашние. Сейчас я ни за что не откажусь от своей мастерской».
Вид с улицы на мастерскую художника-иллюстратора Олафа Хайека в берлинском Кройцберге. Фото: Тетьяна Люкс
На мой вопрос, помогает ли работа в мастерской упорядочить рабочий день, Олаф ответил утвердительно: «Обычно я очень строг к себе и разделяю часы работы и отдыха. Самое позднее в девять утра я уже в мастерской, работаю над заказами или для себя, а вечером с облегчением ухожу домой. Это то разделение, в котором лично я остро нуждаюсь.
Естественно, мой распорядок дня предопределяют заказы или, например, объём работы, который необходимо выполнить к выставке. Многие вещи происходят параллельно. Например, недавно было сразу несколько довольно сложных заказов, поэтому нужно было двигать график и смещать сроки. К сожалению, становится всё сложнее разбираться в клиентах и что-то прогнозировать. Например, сейчас редко бывает, чтобы один-единственный арт-директор сказал тебе — да или нет. Никто не хочет нести ответственность за принятые решения, поэтому собираются целые совещания, которые лишь усложняют рабочий процесс. Часто возникают ситуации, когда ты уже не можешь чётко планировать время работы».
Действительно, и в работе в союзе с кем-то, и в одиночестве дома есть свои плюсы и минусы. Однако вы всегда должны иметь возможность для встречи с клиентом, заказчиком или покупателем ваших работ в подобающей обстановке. Отдельную площадь можно использовать и для художественных встреч, вернисажей или интервью. Учитывайте это при вашем выборе — где именно работать и с кем.
Распорядок дня творческого человека, столь важный для продуктивной работы, нередко определяют именно внешние условия, будь то горящие сроки, визуальное и пространственное разграничение дома и работы, заранее запланированные часы работы или график жизни, который часто диктуют семья и дети. Здесь важно добиться одной весьма ценной вещи: чётких рамок. Причём как временн
Я довольно часто слышу жалобы, в основном от творческих женщин, что семья игнорирует просьбы не мешать работать хотя бы в оговорённые часы.
Здесь придётся проявить характер. Разумеется, если вы работаете дома и кто-то из детей расшибает себе лоб — ситуация не терпит промедления. Но если взрослый член семьи настаивает, чтобы вы немедленно погладили ему рубашку, можно предложить ему подождать или показать, где стоят утюг и гладильная доска.
Также лучше объявлять семье, что вы идёте работать и если есть что-то срочное, нужно сказать об этом сейчас: вы сможете им помочь не раньше, чем через три — шесть часов. Такие объявления со временем научат семью придерживаться вашего графика.
Если вы работаете в отдельной мастерской, но при этом не можете заставить себя приходить на рабочее место в одно и то же время, поставьте для себя какие-то внешние ориентиры или пообещайте себе вознаграждение. Например, «если я вовремя приду в мастерскую, то успею сделать запланированное, а потом весь вечер буду свободен».
Иллюстратор Александер Штеффенсмайер так говорит о рабочих часах: «Я пытаюсь работать около восьми часов каждый день. Если есть срочная работа, то и 12. Иногда тяжело вставать рано утром, но в нашей профессии нужна железная самодисциплина. Если на проект запланировано не больше трёх месяцев, нельзя оставлять всё на последний момент.
Но вообще мне нравится работать вечером, когда можно расслабиться: никто не звонит, ничего от тебя не требует, и можно концентрироваться только на работе».
Глеб Архангельский в своей книге «Организация времени»[81] советует материализовать время: зачёркивать на календаре каждый прожитый день. Когда оборачиваешься на вымаранные из жизни дни, становится особенно жаль бездарно потерянного времени и вопрос самоорганизации решается сам собой: понимание словно появляется изнутри и даёт достаточно сильный толчок к работе.
Профессиональные союзы и нетворкинг
Один из важных факторов развития художника — различные профессиональные союзы: официальный союз художников и иллюстраторов или комьюнити дизайнеров и типографов. Именно благодаря таким сообществам укрепляются контакты и создаются новые возможности для развития.
Чисто теоретически тактика построения связей должна быть выигрышной для всех участников. К примеру, конец XIX века был богат на всевозможные художественные группы, отличающиеся друг от друга манерой письма и взглядами на творчество. Импрессионизм, пуантилизм, фовизм, кубизм — лишь несколько примеров, когда художники, объединённые новым подходом к живописи, смогли выделиться на фоне общей массы живописи, которую официально признавал французский Салон[82]. Идея следовать альтернативному пути была весьма революционной для того времени. То же можно сказать и о «маркетинге» таких художественных групп, как «Синий всадник» (Der Blaue Reiter), «Мост» (Die Brücke), Cobra, Zen 49, Zero, и многих других. Эти союзы имели успех именно потому, что выступали как группа с едиными концепцией и манифестом, работали в одном направлении и имели общую цель.