– Однажды Бернхард позвонил мне и попросил сказать, что в какую-то ночь я сидела с ним в машине… Ух, ну вот я и высказалась! А раньше я про это ни одной живой душе не говорила!
Конрауд засомневался, что верно понял ее.
– Он вас попросил?..
– Меня ведь с ним в машине не было.
– И вам надо было так соврать?
– Да. Он попросил, чтоб я соврала ради него. С ним полиция разговаривала про какой-то наезд. Он сказал, что был за рулем пьяный и не хотел неприятностей, и попросил меня, если спросят, сказать им, что я была с ним и что он был трезв. И что он меня подвозил с работы или с вечеринки, уж не помню, и по дороге ничего не случилось, и ничего необычного мы не заметили. Я даже не знала, о чем он говорит.
– Это было в ту ночь, когда сбили того паренька на Линдаргате?
– По-моему, запросто могло быть и так. Это было когда-то в то время. Когда ты раньше приходил, я начала об этом думать. По крайней мере, то был единственный раз, когда он меня о чем-то таком попросил.
– И вы так и сказали полиции, что были с ним?
– Полиции? Нет, я им ничего не сказала.
А почему?
– А меня и не спрашивали. Так что мне этого всего говорить не пришлось.
– Что вы имеете в виду?
– Я с полицией вообще не говорила, – ответила Йоуханна.
– Никто не попросил вас подтвердить? – спросил Конрауд, вспоминая Лео, торопящегося в масонскую ложу.
– Со мной вообще никто не разговаривал.
– То есть, когда он сказал, что был вместе с вами, то на самом деле ехал один?
Йоуханна кивнула.
– Не знаю, зачем мне его без конца выгораживать. Ты это узнал – да ради бога! Мне все равно. Не знаю, попросил он меня соврать из-за этого парня или как.
– А вам не показалось странным, что вас просят о таком?