– Я видел, как они скандалили. Хьяльталин и Сигюрвин. Это не вранье, Хьяльталин тогда, на стоянке, вел себя весьма резко, как будто хотел ему навалять.
– И?..
– Но я толком не расслышал, что они говорили.
Конрауд во все глаза уставился на старика.
– Что вы хотите сказать?
– Я не слышал, чтобы Хьяльталин крикнул, будто собирается убить Сигюрвина.
– Что вы говорите!
– Я не слышал, чтоб он крикнул: «Убью тебя, гад!» Не слышал, и все. Я вообще там толком не расслышал. Это Лео мне навязал. Будто Хьяльталин так сказал. То есть, может, он это и говорил, но, может быть, и что-нибудь другое.
– Вы всерьез так считаете? – спросил Конрауд. – Сейчас?!
– Я не хотел уносить это с собой в могилу.
– Стейнар?..
– Это правда, – заверил Стейнар. – Истинная правда.
– Думаете, этому поверят? Может, вы просто наговариваете? Мстите ему?
Стейнар что-то ответил, но Конрауд не расслышал. Он склонился над стариком.
– Сами решайте, чему верить, – прошептал Стейнар. – Я-то сам толком слов не разобрал. Это Лео на меня надавил. Он мне так угрожал! Хотел на меня это убийство повесить. И я не посмел иначе… Ведь Хьяльталин и это мог сказать. Я про это ничего не знаю. Он был очень грозный. И Сигюрвин тоже. Я не слышал, из-за чего они там поссорились. Но… это Лео. Это он все выдумал. Он внушил мне, что я могу загреметь за решетку и что такие слова запросто могли прозвучать. Что это было вероятно.
– Да, Стейнар, я не могу…
– Вот какая правда в этом деле!
– А из-за чего же они поссорились?
– Вот уж не знаю. Я только знаю, что Лео, сволочь эдакая, силком заставил меня считать вот так.
– Это же… Стейнар?