История татар Пензенского края. Том 3,

До Арслана Полкаева земля принадлежала, судя по названию села, верхнеломовцу Артамону Алексеевичу Решетникову, известному по верхнеломовским десятням 1681–1696 гг. Действительно, в Верхнеловских десятнях за указанный период встречается фамилия рядового солдата Артема Алексеева, сына Решетникова. Кроме того, фамилия сержанта Арслана Полкаева из д. Новоселок упоминается на той же странице как находящиеся в отпуске совместно с верстанными солдатами из татар, «которые на службе великих государей в выборном полку до отпуску» рядовыми Смоляном Уразовым, мурзой Тохтаром Босаевым, Борисом Козекаевым, Кидаром Ишелеевым, Искердяном Баженовым и Курманалеем Тулунбаевым[169].

Практически все предки проживающего населения в вышеописанных нами татаро-мишарских селах региона «Алты авыл» относились к служилому сословию, хотя, надо сказать, жители с. Татаро-Никольское не идентифицируют себя с татарами-мишарями. В 1-м томе настоящего издания в разделах «Колонизация Мещеры» и «Происхождение татар-мишарей» мы рассказывали о том, что существуют несколько версий об этногенезе нашего татарского народа. Так, например, Г. Н. Ахмаров считал, что среди татар-мишарей имели место поздние пришельцы из Сибири, а в 1970-е гг. историк М. З. Закиев выдвинул версию о том, что мещера изначально была тюрко-язычным племенем, а мишари являются потомками этого летописного племени. Существует еще версия о золотоордынском происхождении наших предках, которые создали в XIV–XV вв. феодальные княжества (Темниковское, Наровчатское), где они якобы смешались с финно-угорскими племенами. Но наш взгляд, вероятнее всего, произошла не татаризация угро-финноязычной мещеры, а смешение татар-мишарей с тюркскими этносами, появившимися здесь в эпоху Золотой Орды, а мишарями нас стали называть по местности Мещера – «мачар», «мишар». В силу этих обстоятельств и сформировалось несколько самобытных подгрупп татар-мишарей, являющимися органической частью единого татарского этноса.

Известно, между 1747 и 1762 гг. рядом с Решетино поселилась д. Петенеевка, входившая в состав Мочалейской волости Чембарского уезда. До сер. XIX в. употреблялись также названия Петенеевка (по речке) и Нагаевка: «Решетина – речки Петенейки, на коей пруд, и ее отвершка по обоим сторонам, а двух отвершков оной же речки, одного на правой, а другого на левой сторонах, мечеть магометанская». В 1762 г. в (татарской) деревне Решетино Верхнеломовского уезда насчитывалось 201 ревизских душ (ГАПО, ф.196, оп. 2, д. 3009).

Колонизация территорий вокруг нынешней Пачелмы, вдоль рр. Вада и Мокшы, началась в глубокой древности, но она была приостановлена «Батыевым нашествием» в 1237 г., и «… как снег на голову, обрушилось на Рязанское княжество». В 1298 г. хан Саид-Ахмед положил начало многим татарским княжеским родам, обосновавшись в среднем течении р. Мокши, около нынешних гг. Темникова и Краснослободска. Проникновение же Московского княжества в Мещеру началось около 1327 г., когда московский князь Юрий Данилович купил мещерские земли у крещеного татарского князя, прямого потомка князя Бахмета Ширинского Александра Уковича[170].

По осторожному предположению историка Н. М. Карамзина князья Мещерские произошли от Александра Уковича и с этого времени представители этого рода становятся служебными князьями. В дальнейшем род сильно разросся, и они стали владеть практически всеми землями Мещеры. После смерти Дмитрия Донского в 1389 г. старший его сын – Василий (Василий III) получил из Орды право на владимирский стол, переданное через ханского посла Шахмата, а в 1392 г. приобрел право на владение мордовскими землями. С тех пор Темниковское княжество вошло в состав московского государства. При этом следует напомнить читателю, что из-за плохой сохранности источников ранняя история Восточной Мещеры, под которой принимается территория Темниковского и Кадомского уездов, в настоящее время еще полностью не исследована. Поэтому, на протяжении всего XVII в. территория Темниковского уезда имела на востоке весьма условные границы. В это время начинают выделяться иные уезды: Инарский, Саранский, Керенский и, возможно, Нижнеломовский. Это обуславливалось тем, что обширность территории при низкой коммуникации и постоянным ростом населения, приводил к постепенной колонизации новых земель в восточном направлении. Можно предположить, что Кадомский уезд в свое время также выделился из Темниковского[171].

В 1528 г. русский царь и отец Ивана Грозного Василий III за военную службу пожаловал князя Тениша Кугушева обширными угодьями, которые позже были переданы его сыновьям: Еникею, Ямашу и Исяшу. В нач. XVI в. в Мещере все татарские роды возглавлялись княжеским родом Еникеевых-Тенишевых (от князя Тениш Кугушев), а в 1539 г. князю Еникею Тенишеву было пожаловано право собирать ясак с мещерской мордвы и владеть темниковскими кабаками. Архивные документы этого периода свидетельствуют о том, что по приказу московского (татарского) царя Симеона Бекбулатовича управлять сурской мордвой были направлены три брата Тенишевых-Ямашевых, имена которых мы привели выше. Это событие, кстати, отражено в последних исследованных документах о роде Тенишевых. В первой пол. XVII в. пожалование ясаком отменили, а с отменой сбора ясака, исчезли и татарские князья. Хотя представители этих семей сохранили право иметь приставку «князь», но полноправными князьями они уже не были. Хотя татарские князья, начиная со второй пол. XVII в. жаловались княжеским достоинством, которое передавалось всему мужскому потомству по наследству, но это были бывшие татарские аристократы, принявшие православную веру. Сохранился в Пензенском государственном архиве документ (от 17 сентября 1787 г.), в котором мурза Нагая сын Илюков «сына с прочими» Тенишев» из д. Решетино Верхнеломовского уезда просит государя о снятие с них подушного налога и восстановления его в статусе дворянина. В прошении показано древо Тенишевых, восходящих к «пращуру» князю Янбару Тенишеву. Также в документе указано: «… оного мурзы Нагая Тенишева пращура Янбара Ямашева жалован в 7084 г. (1576 г. царем Симеоном Бекбулатовичем) апреля 2-го дня за службу, а за какую того в грамоте не указано деньгами девяти рублей семидесяти пяти копейками».

Так, 1 октября 1688 г. кадомские мурзы князь Мамины «по старым их крепостям» размежевывают землю в Керенском уезде в степи, находящиеся на рр. Ноксазге и Шичкилее. Есть упоминания в документах на владенную запись 1670 г., в котором кроме Маминых приведены фамилии кадомских и касимовских мурз: Кикичевы, Енгалычевы, Тугушевы, Максутовы, Муратовы, Бигловы, Крымские, Тонкачевы, Тевкелевы, Ченышевы, Чембулатовы, Чурмантеевы, (стольник) Аничков и вдова Нарышкина – всего более 50 фамилий. Старинный дворянский род Маминых восходит к сер. XVI в. Известно, что за Уразаем Курмаметевым сыном князя Мамина по ввозной грамоте 7143 г. «… было поместье в Кадомском уезде в Замокшанском стану в д. Екшееве Черной починок тож, …». В 1685 г. поместье умершего мурзы Богдана Мамина в д. Екшеево, Чермных Кадомского и Лундан Керенского уезда было разделено между его сыновьями и внуками. В конце XVIII в. несколько семей Маминых поселились в Башкирии. В дворянском сословии были утверждены мурзы Мамины, проживающие в Саратовской и Пензенской губерниях. Определениями Правительственного Сената 17 окт. 1840 г. и 29 мая 1862 г. род был утвержден в дворянском достоинстве с правом именоваться «князьями татарскими». Но известно, проживающий в д. Кочетовка Керенской округи Урузман Баторшин, потомок Богдана Мамина, остался в сословии государственных крестьян. Мамины в XIX в. проживали также в д. Татаро-Никольское и в Саратовской и Самарской губерниях. Так, Ивашка (внук) Мамин зафиксирован в документах как один из первых строителей г. Пензы.

Грамота о пожаловании подпоручика Тимофея Крымского в дворянском достоинстве, 1795 г. Прошение было подано Крымским в 1785 г.

(ГАПО, ф.196, оп.2 дд. 1698–1699)

Другой широко известный татарский род – Енгалычевы (Янгалычевы) – происходит от самого князя Бехана через родоначальника князя Янглыча Бедишева. Как нам известно, в Темникове правил род Тенишевых, а в Кадомском крае – князь Янглыч Бедишев. Местная «кадомская» мордва испытывала большие притеснения от князя Янглыча Бедишева, и в 1539 г. по их челобитной им была дана жалованная несудимая грамота: «Се аз князь великий Иванъ Васильевич всеа Русии пожаловал есми Кадомския мордвы… а сказывают, что де нам и от Янглыча князя от Бедышева и от его братьи бои и грабежи и насильства великия… дати им от Янглыча князя и от его братьи своя грамота жалованная несудимая… и он Янглыч князь и его братья приставов своих на них не дают и не судят их ни в чем, опричь душегубства и разбоя с поличным, и кому будет до них какого дела ни буди, ино их судит наш Дворецкой. Писана на Москве лета 7047». Потомки князя Бедишева в конце XVII в. перешли в православие. Родословная линия Енгалычевых исходит от мурзы Ишмамета Енгалычева, признанного в княжеском достоинстве и владевшего в 1621 г. поместьями в Шацком уезде. Они имели поместья в Керенском уезде, а также владения селом Никольское. В 1774 г., когда отряды Пугачева овладели Керенском, то разграбили и казнили всех дворян и священнослужителей. Именно тогда воевода Иван Афанасьевич Енгаличев сумел сплотить людей и отстоять Керенск[172].

Ревизская сказка, 1850 г. Деревни Решетиной… «отошедших от мурзы князя Максутова государственных крестьян» (ГАПО, ф. 60, оп. 4, д. 387)

Опись: «Ревизские сказки на однодворцев, дворовых, татар, новопоселенных, некрещеных, мурз, служилых татар Верхнеломовского уезда 1762–1763 гг.

Внуку князя Максута Арслану Айдарову в 1623 г. также было верстано 200 четвертей поместной земли. В Пензенском крае Максутовы появились в XVII–XVIII вв., им принадлежали поместья в Касимовском, Чембарском, Керенском и Верхнеломовском уездах. Петр и Николай Максутовы учились вместе с М. Ю. Лермонтовым в «Тарханской Академии». Владелица Тархан Е. А. Арсеньева была в дружеских отношениях с князьями Максутовыми и часто гостила в их имениях. В родословном древе князей Максутовых указано, что родоначальником рода является князь Араслан. От него происходят сын Каплан и, видимо, Мустай, а также внук Ибрагим. Третье поколение указано уже под христианскими именами. Известно, что после указа Петра I о крещении татарских помещиков за 1713 г., Максутовы за непринятие православной веры были лишены своих поместий[173].

КАШАЕВКА (Никольское, Большая Кашаевка), русское село Пачелмского района. Основано на землях, отказанных в 1684 г. керенским татарам на р. Нокса. В нач. XVIII в. принадлежала дворянам, также мурзе Ивану Мансуровичу Кашаеву и другим крестившимся татарам. В 1721 г. показано, что село бывших мурз и крестьян, отписан на императрицу Екатерину Алексеевну. В 1728 г. снова принадлежало татарским князьям, в том числе четверым Кашаевам. С 1780 г. в составе В. Ломовского, с 1797 – Керенского уезда, с 1861 г. – в Архангельской волости. В 1795 г. показано в В.-Ломовском уезде за князем Енгалычевыми, а также однодворцами, некрещеными мурзами и новокрещеными татарами. Перед отменой крепостного права часть с. Никольского, Шичкилей тож, показана за кн. Николаем Алекс. Енгалычевым.

НИКИТИНО (Никиткино), бывшее татарское село (ныне Пачелмского района). Основано как деревня служилого татарина, князя Ибрагима Мердяшевича Тугушева. В 1710 г. в селе имелось 7 душ. После принятия крещения около 1718 г. Тугушевы продолжали владеть селом до сер. XVIII в. В 1745 г., кроме русских крестьян в ней проживали татарские мурзы. С 1780 г. – деревня государственных крестьян в составе Керенского уезда. В 1877 г. имелась мечеть. Перестало существовать между 1968 и 1979 гг. в связи с выездом всех жителей. В 1971 г. в селе проживало 68 татар в 19 дворах. В 2010 г. умер последний татарин – Ямбулатов. Школа еще в 1970-х г. была разобрана, мечеть разрушилась сама.

Никиткино, 2019 г. (фото: Асгать Закирова)

Тугушевы наравне с приведенными выше фамилиями князей также относятся к числу старинных татарских дворянских родов. Во второй пол. XVII в. среди кадомских татар упоминаются мурзы Муралей и Сан Теребердеевы дети Тугушева. В XVIII-XIX вв. мурзы Тугушевы проживали в дд. Тювеево, Каменный Брод, Исенские Поляны, Кочалейка, Малое Никиткино Кадомского (ныне Респ. Мордовия), Никольское Керенского уезда, Танкаевка Нижнеломовского уезда. Тугушевы имели владения в Верхнеломовском уезде. Известно, что в 1710 г. Ибрагим Мердяшевич Тугушев основал русско-татарское с. Никитино в Кадомском уезде.

Тему освоения татарских поселений и перехода их во владение крестившихся, а также русских помещиков необходимо дополнить некоторых событиями Разинского бунта и других последовавших восстаний в России. Так, известно, что на имя «головы» Московских стрельцов Ермогена Вишнякова на пожалованное ему «за кровь и раны» был, например, дан владельный указ на поместье села Лундан Керенского уезда. «Село Лундан, как видно из документа, принадлежало «пожитёчному человеку» татарину Асайке (Асану) Бекбулатову Кекчурину (Карачурину), владевшему кроме Лундана еще бортными ухожаями в Керенском уезде, и Акбердяшем, да Кулаевским выселком в Кадомском уезде. Позднее, когда Асайка направился в Москву, то на дороге пропал безвестно. У него остались в Лундане жена и сын, а два брата находились на службе. Малолетнего Карачурина взял Матвей Вешняков и крестил его за сына своего родное место, и окрестя держал его во всякой неволе, а поместьем отца его завладел, и в той д. Лундане построил церковь св. Сергия. Когда же Стенька Разин был пойман и привнесен в Москву, то «в число говорил под пытками в изменах и на товарища татарина на Айсаку Карачурина, ездившего от Разина в Казань с воровским письмом к посадским басурманам уговаривать их принять участие в бунте»[174],[175].

Старая мечеть в с. Татарский Лундан, 2018 г. (Мечеть не функционирует с 2004–2005 гг.)

Исторические записи свидетельствуют нам о том, что с последнего года царствования Федора Алексеевича и до Пугачевского бунта, в течение целого века на этих землях наступает затишье, если не считать нападения на Тамбов в 1708 г. отрядов Булавина и набега на Пензу в 1717 г. кубанских кочевников. В начальные годы своего правления Петр I отличился энергичной деятельностью по преобразованию России. Это коснулось и Керенского уезда, когда потребовались «деловцы для строения новой черты, а также в Санкт-Питербурге к городовому строению работники». В последующие годы реформы не остановились, и в этих преобразованиях встала проблема несовершенства «Уложений» (Петра II и Екатерины II), которые давали широкий простор всевозможным злоупотреблениям со стороны правительства, учреждений, а также комиссий с участием депутатов от городов и сословий. Депутатом от Керенска в первую комиссию был направлен некогда татарский князь, но уже обрусевший Ларион Сафарович Кугушев. Екатериновская комиссия Нового Уложеня 1767 г. поставила задачи «… дабы Нам лучше узнать было нужды и чувствительные недостатки нашего народа». Другой депутат от Керенска Ломоносов пользовался почетною репутациею среди Керенских жителей, «…потому, что иначе едва ли он, человек не особенно богатый». Мнения Ломоносова, заявленные им в Комиссии заключались в том, что в рассуждениях к прекращению побегов помещичьих крестьян, предлагал таких крестьян в случае отправки их на работы снабжать кроме видов (справок) от помещиков еще и узаконенными паспортами.