Савинков поздравил адмирала с успешным наступлением на
Пермь.
Я не испытываю радости от поражения красных. Как-никак я — революционер,— добавил он.
— Да, да, понимаю! Только теперь вы бросаете бомбы в тех, с кем прежде бросали бомбы.
Адмирал предложил Савинкову пост военного министра.
— Мы с вами личности, а не нули. Нам будет тесно в одной берлоге,— отклонил предложение Савинков. А вам я все же советую остерегаться красноты в своем правительстве. Если станете вести какие-либо переговоры с большевиками — обманывайте их не стесняясь. Переговоры я понимаю только как военную хитрость. Я призываю вас, адмирал, выполнить свой
■ Э01
исторический долг перед Россией, — с холодным пафосом заключил Савинков.
Колчак слушал Савинкова и думал: «Он создает заговор за заговором против той самой России, за которую был готов умереть. Его политическое имя и ненависть к большевикам могут принести мне пользу».
— Будьте моим эмиссаром в Париже. Я очень верю вам, Бо-.рис Викторович.
Не понимаю, как можно верить первому встречному,— рассмеялся Савинков.
Вы первая личность среди равных вам,— ответил комплиментом Колчак...
...Снова вошел Долгушин, доложил осторожно:
Какой-то Богачев просит приема. Говорит, вы его хорошо знаете.
— Не зна^р никакого Богачева и никого не принимаю.
Долгушин исчез, но тут же вернулся:
— Простите, ваше превосходительство, я напутал. Не Богачев, а Бегичев Никифор Алексеевич просит принять его.
Колчак выбежал в приемную, обнял высокого человека, одетого в брезентовый плащ.
— Какими судьбами? Откуда приехал? Проходи, проходи. И приказал Долгушину: — Ко мне — никого. Ты откуда прибыл, Никеша?
— С Енисея, с Дудинки,— ответил Бегичев, глядя то на узорчатый ковер, то на свои грязные охотничьи сапоги.
ebooksa