ЗУтром мы ихний разъезд видели. Отогнали пулеметным огнем,— сказал прапорщик.
Пошли, значит, по шерсть, убрались стрижеными? Так, да?
— Не успели мы их остричь.
«Левасор», проскочив мостик, мягко закачался среди высоких луговых трав.
Верст через пять еще мостик* побольше этого,—словоохотливо сообщил прапорщик.
Тухачевский толкнул локтем Вострецова, тот обвил рукой шею прапорщика, прижал голову к борту машины.
— Не кусаться! —строго предупредил он, стягивая, словно обручем, шею попавшего впросак офицера.
Была уже глубокая ночь, когда они вернулись в Кремен-кулъ.
Никифор Иванович обрадованно встретил командарма:
Потревожился, ожидая вас. Это молодечество, театральность! Не знаю, что вам удалось разведать, а я тут получил важные сведения. Доставили обращение Челябинского подпольного комитета большевиков: рабочие города восстанут, как только мы начнем ьчтурм.
10
Двадцать четвертого июля начался штурм Челябинска.
Душную степную ночь пропороли орудийные взрывы, небо заметалось в багровых космах пожаров, стук пулеметов смешался с винтовочной трескотней.
Над городом несся грохот артиллерийской канонады, и, как всегда при ночных боях, была дикая неразбериха.
Красные оказывались в белом тылу, белые прорывались на улицы, уже занятые противником. Два участка стали ареной жаркого боя: мост через Миасс, который атаковал Грызлов, и железнодорожная станция, на нее вел наступление Вострецов.
Станцию защищали егерские части Каппеля, его бронепоезд «Георгий Победоносец» сорвал уже три атаки Волжского полка. Двигаясь от вокзала до реки и обратно, бронепоезд расстреливал картечью цепи красноармейцев.
Бойцы залегли по кустарникам и не поднимались для но-
вой атгщи. Потерн становились ужасающими, и Вострецов лихорадочно обдумывал, как обезвредить бронепоезд.
Прижали нас беляки,— прохрипел в ухо Вострецову связной Сеня.
Значит, нам надо прижать беляков, — отозвался Вострецов, приподнимая голову над кустами.