Донауров смотрел на Елагина, а видел человека, черного от мошкары. Тот извивался на пеньке, размахивая руками, отбиваясь от гнуса.
Не шевелись! прикрикнул Елагин, но татарин заорал во весь голос, призывая на помощь.
На его крики сбежались старатели, послышались ворчливые голоса:
— Живого человека на съедение мошкаре!..
Елагин шагнул к старателям.
— Марш по забоям!
Бери свои самородок, бачка! Сейчас его в кустах разыщу,— простонал Ахмет.
Елагин пододвинул ногой одежду татарина.
— Одевайся, дурак! Вы ступайте в «Дунькин кабак», я загляну на минутку к себе,— сказал таежный властелин Донау-рову.
...Поселок старателей — горстка лачуг, пекарня, кабак, лавочка колониальных товаров — раскинулся на берегу речушки, у невысокого горного перевала. «Дунькин кабак» находился на самом приметном месте, и никто из старателей не проходил мимо.
Просторная изба, сработанная из неошкуренных, толстых лиственниц, была опрятной, по стенам висели зеленые лапы стланика, на столиках лиловели цветы кипрея. Подавали хорошенькие девочки, безотказно исполняя все капризы старателей.
Перешагивая порог, Донауров увидел Матвейку Паука в компании собутыльников. Паук тоже заметил его, вразвалочку пошел навстречу.
— Здорово, приятель! Ну давай, давай для встречи чепла-щечку чекалдыкнем! — Паук с размаху сел на табурет, ущипнул Дуньку. — Спирту, живо! Друг-приятель из Охотска, угощай по-таежному.
— Сперва купи, потом лапай! — одернула его Дунька искосилась рыжими нахальными глазами на Андрея.
— Ишь, стервоза, выломилась из оглобель. За фарт! — поднял кружку Матвейка и выплеснул в волосатую пасть неразбавленный спирт. — Ты в тайге новичок, тебя наши мужики зараз зануздают. Бери меня в напарники, тогда нам сам дьявол не брат.
— Боюсь, обманешь. И ручательства надежного не вижу.
— Мое честное слово.
— Маловато, Матвей Максимович.
— Ванька Елагин под мое честное слово мильен отвалит, не
( поморщится. Я раздет-разут временно, ты — постоянно.
ebooksa